– А согласие ты ее получил? Принципиальное?

– Пока нет.

– Плохо. Стареешь что ли, Ларин? Обаяние включи. Купи девочке букет красивых цветов. Кулон золотой подари, я не знаю.

Парфенову двадцать пять. Он младше меня на пять лет, а читает нотации, как будто старше на целую жизнь. И я собираюсь напомнить Леониду, кто здесь босс, начальник и депутат, но не успеваю. Потому что деятельный парень сует мне под нос распечатку с весьма плотным расписанием.

Визит в сто тридцать седьмой лицей. Дом культуры. Интернат для трудных подростков. Детская поликлиника.

День обещает стать весьма и весьма сложным. Каждого надо выслушать, для каждого найти правильные слова. Самые проблемные вопросы взять на карандаш. И врать нагло не хочется, хоть на горизонте и маячат важные для партии выборы. Финансирование дойдет далеко не всем и далеко не сразу.

Что там у нас первое по плану? Учебное заведение?

– Евгений Демьянович. Извините, Демьян Евгеньевич, – перепутав мои имя и отчество, краснеет до корней волос завуч многострадального лицея, но глаз не опускает, пусть и немного запинается. Выдыхает грустно и указывает на потолок. – Мы капиталки уже два года дождаться не можем. Фасад подкрасили немножко, а трещины по стенам ползут. За детей страшно.

– Пришлем комиссию, посмотрят. Вы в очереди на лето стоите. Возможно, ремонт получится сдвинуть на март. Но ничего не могу гарантировать.

– Спасибо, Демьян Евгеньевич. Чай, кофе будете? У нас кухня своя. Ватрушки с творогом – объеденье.

– Как-нибудь в следующий раз. Ехать пора. До свидания.

Оставив гостеприимного педагогического работника за спиной, я сажусь на заднее сидение служебной Ауди и кошусь на уткнувшегося в экран смартфона Ленчика.

– Все записал, Леонид?

Ответом мне служит тишина. Так что я мысленно считаю до пяти и, не получив никакого отклика, толкаю Парфенова локтем в бок.

– А? Что? Да все я записал, Демьяныч, – потирая ушибленное место, рапортует обиженный пиар агент и передает мне телефон. – Вас со Сладковой уже запостили.

– Оперативно.

– Слушай, Демьян, но все-таки эта твоя Юлька идеально подходит. Внешность самая обыкновенная. Не моделька, не актриса, не дочь генерального прокурора. Старая сказка о Золушке на новый лад.

– В смысле?

– Бедная девушка…

– Юля вовсе не бедная. Не миллиардерша, конечно, но на хлеб с маслом ей точно хватает. Дедушка оставил ей в наследство кафе, и она с удовольствием там работает.

– Так, Ларин. Не перебивай. Не порть мне сценарий. Бедная девушка встретила богатого принца в заснеженной Новогодней Москве. Он спас ее от неминуемой гибели. Вытащил из под колес серебристого Гелендвагена и забрал в свой пентхаус-дворец. И жили они с тех пор долго и счастливо…

– А можно как-то поменьше драмы?

– Нельзя. Люди ее любят.

Надувшись, отрезает Парфенов и упрямо молчит всю оставшуюся дорогу. Я же втайне радуюсь этому факту и прошу водителя сделать музыку громче, наслаждаясь известной по всему миру мелодией.

– Джингл Беллз, Джингл Беллз, Джингл Беллз рок…

В доме культуры нас встречают так же радушно, как и в лицее. Охранник узнает меня сразу и мгновенно пропускает через турникет. Директор Елена Германовна Савская, творческая женщина с замысловатой прической из множества косичек и локонов, принимает у него инициативу, провожает нас за кулисы и пускается с места в карьер.

– Осветительная аппаратура давно на ладан дышит. Того и гляди издаст последний предсмертный хрип!

Савская грустно вздыхает, у меня же аккурат посреди этой трагедии начинает вибрировать мобильник. И я бы хотел отклонить вызов, но имя звонящего вынуждает ответить.