Он поглядел в зеркало и воскликнул:

– Вау! Гениально получилось! Спасибо, мам! Ты лучшая!

Это «мам» ударило Стеллу в самое сердце, она чуть не потеряла сознание. Он уже давно так не называл ее. Она и подумать не могла, что ей так не хватает этого слова. Ей захотелось продлить этот момент блаженства, и сказала:

– Давай-ка я еще чуть-чуть подкорочу правую штанину?

– Не надо. И так очень хорошо, – ответил он, любуясь собой в зеркале. – Просто класс!

– А рукава не надо подлиннее?

– Нет. Самое оно.

– А ты уверен, что аквариум – это хорошая идея?

– Я понесу его на бедре. Астронавты всегда так делают. Прямо перед высадкой они ходят со шлемом в руках. И дело в шляпе.

– Ох, я этого уже не помню…

– А тебе не кажется, что эта маска какая-то странная?

– Нет. Она хорошо прикрывает рот. Не забывай, что она предназначена, чтобы не пропускать инфекцию…

– Но ведь настоящему астронавту наплевать на то, что он оставит следы. Наоборот, он хочет, чтобы о нем вспоминали, чтобы все запомнили, что именно он прошелся по поверхности Луны. Он гордый и смелый. Ему не нужно прятаться. Он не такой, как Декстер.

– А что за Декстер?

– Ну ты же знаешь, этот тип из сериала, который резал людей на кусочки.

Стелла сморщилась.

– А, ну да…

Она сказала это так неуверенно, что Том понял, что она ничего не слышала о Декстере.

– Ну конечно, мам, вспомни, мы смотрели у Жоржа с Сюзон. Сюзон даже смотрела сквозь пальцы, так боялась! Про того типа, который мочил преступников, ускользнувших от правосудия. Декстер выступал как высший судья, типа того. Ну, если суд не делает свое дело, он работает за них.

– Я что-то вспоминаю…

Она удостоилась «мамы» второй раз. Что еще нужно сделать, чтобы так получилось и в третий? Она уже забыла, как прекрасно прижимать к себе своего сынишку, показывать ему мир, слышать, как он называет тебя «мама». А почему Том перестал называть ее мама? Она ни разу не решилась его об этом спросить.

– Но я-то не Декстер, я мирный астронавт. Я несу прогресс. Потому что столько открытий было совершено после того, как люди высадились на Луне, Стелла! Если бы ты знала…

– Я раньше, наверное, об этом знала.

– А что ты собираешься делать с другим комбинезоном? Амина же тебе две штуки дала?

– Я не знаю.

– Потому что я хотел бы взять его, если можно.

– У тебя есть приятель, у которого нет костюма?

Том посмотрел на мать и покраснел. У него была одна идея: он хотел поиграть с Джимми Ганом в Декстера. Они бы изображали, что расчленяют Тюрке и Рэя. С тем же тщанием, с теми же обрядами, что Декстер в сериале. Для этого ему и был нужен второй комбинезон.

Стелла заметила, что он покраснел, и спросила:

– О чем ты думаешь, а? И не ври мне, пожалуйста! Ты помнишь, мы же заключили соглашение…

– Я подумал, что, если он тебе не нужен, я мог бы поиграть дома в Декстера.

– Играть в убийцу? Да ты что?

– Ну… я хотел всего лишь поиграть…

– И кого же ты собираешься расчленить?

– Ну, например, Тюрке. Он не слишком-то церемонился, когда перерезал горло Медку.

– Том, послушай меня внимательно. Так дела не делаются. Это все существует в сериалах, а в жизни – по-другому.

– Ну с бабушкой нашей он тоже не церемонился! Уверяю тебя, будь его воля, он бы тоже ее на клочки накромсал.

– Не говори так, Том, не нужно так говорить!

– Успокойся, Стелла! Я не хотел тебя нервировать.

– Я не нервничаю. Я говорю, что такие вещи делать не нужно. Не нужно опускаться до уровня этих типов, нужно быть выше, благороднее, великодушнее. Иначе ты понимаешь ли, куда покатится мир? А?

– Да он и так куда-то не туда катится, я считаю. Рэй и Тюрке постоянно нападают на нас, а мы все терпим. И вот я подумал…