Олег даже головой несколько раз тряхнул, настолько он запутался в своих мыслях. И только одно ему было предельно ясно – против Васька он со своими схемами и разработками – что школьник против не так давно посаженного в тюрьму Майка Тайсона.
Автовокзал становился все ближе. «Четверка» с операми проскочила через мост, а после закрутилась на стремительно пустеющих вечерних улицах Энгельса.
– Сейчас подъедем – из машины не вылезай, – велел Ровнину его спутник, когда они наконец добрались до места назначения. – Сам сначала по станции пробегусь, посмотрю, что да как, а после тебе билет куплю. Береженого, Олежка, бог бережет.
Он подмигнул юноше, выскочил из машины и двинулся туда, где стояло несколько автобусов и суетились люди, решившие на ночь глядя куда-то поехать. Олег проводил его взглядом, а после его снова охватила зыбкая тоска. Неизвестность, в которую он нежданно-негаданно устремился, немного пугала. Там, за спиной, остался привычный мир, где все было просто и ясно. А Москва… Как она его встретит? Какая она? Он этот город только по телевизору и видел.
Глава 4
Васек вернулся минут через десять, неся в руках небольшую спортивную черную сумку, на которой была изображена пантера в прыжке и красовалась надпись PUMA.
– Держи, – открыв дверь, бросил он ее на колени спутника, а после сам забрался в салон. – Без багажа в глаза будешь бросаться. Я там тебе газет прикупил, бритву, мыльно-рыльные, еще кое-что по мелочи. Так, на первое время. Ну и пирожков у бабки взял, чтобы пожрать было чего. Вроде приличная бабка, чистенькая, от нее даже не приванивает.
– Спасибо, – чуть смущенно поблагодарил его Олег.
– Вот билет, – протянул ему серый квиток коллега. – Твой борт – тот. Вон видишь? Ну, синий, зачуханный? Отходит через десять минут, потому сидим, ждем. Пойдешь к нему прямо впритык по времени. Я никого не приметил, вроде все чисто, но лучше перебдеть. Так, что еще?
– Не знаю, – поймав его вопросительный взгляд, ответил молодой человек.
– А, вот. Держи еще. – Васек достал из кармана выкидной нож. – Пусть будет. Сталь хорошая, не фуфло, которым в палатках торгуют. Хочешь глотку режь, хочешь консервы открывай. Совсем с пустыми руками не дело оставаться. Я бы и ствол тебе дал, есть у меня чистый тэтэшник, но если тебя с ним прихватят, то замучаешься отписываться. А самое главное – засветишься. К ножу же, при наличии ксивы, никто не доколебется, ни у нас, ни в Москве. Что за мент без ножа и лопатника?
Олег взял нож и несколько раз им щелкнул, глядя на то, как лезвие то скрывается в рукояти, то выскакивает из нее.
– И деньги держи. – Опер достал из кармана нетолстую пачку стотысячных купюр.
– Да зачем? – совсем уж смутился парень. – Прекрати.
– У тебя с собой сколько налички? – иронично осведомился Васек. – Пара десяток? А Москва, Олежек, она бьет с мыска. Там цены – ого-го. Жрать-то тебе чего-то надо? Опять же – дадут общагу, нет – неизвестно, так хоть угол какой снимешь на первое время. И потом – я же тебе их не дарю, а в долг даю. Разбогатеешь – вернешь. Да и не сильно много тут.
Было неловко, но коллега в очередной раз оказался прав. Ровнин это понимал, потому деньги взял и во внутренний карман куртки убрал.
– За стариков своих не волнуйся, я как в Саратов вернусь, к ним заеду, – продолжил Васек. – Да и Саныч обещал заглянуть, так что одни не останутся. Еще раз – сам пока им не звони, месяцок выжди. Но и после со служебного – ни-ни. Купи карточку, из автомата набирай. А еще лучше – сначала в отдел позвони. Ну а если у нас какие новости появятся – не переживай, найдем способ, как тебя известить.