— Спасибо вам, - просияла я, а дедушка вдруг ни с того ни с сего кинул на меня взгляд, который лучше бы подошёл той, кто идёт в последний путь, чем мне.

Моя улыбка создала неправильное обо мне впечатление? Немного поубавив её яркость, я поправила куртку. Та, втайне от меня, съехала набекрень, когда я чрезмерного поспешно выходила из салона "Жигули".

— Пожалуйста, девонька, пожалуйста. Бедная ты душечка, - положил дедушка мой рюкзак на мой же чемодан.

Водителю было где-то за семьдесят. Понятно, что обращаться ко мне на «вы», ему глупо, но «девоньки» я от него, ей-богу, не ждала. Из-за того и первые секунды даже не нашлась с ответом.

— Простите, а почему я бедная? - уточнила я недоумённо и сжала ручку багажа сильнее нужного.

Пластик трагично затрещал, дедушка грустно вдохнул, я же поспешила ладонь разжать, чтобы ненароком не сломать свой старенький чемодан.

— Было время, работал я водителем у отца одного из учеников, - зачем-то начал придаваться воспоминаниям дед, хотя его об этом никто не просил.

— У какого-какого отца работали? У отца ученика? Какой школы? - задала я трижды настолько глупые вопросы, что, немного погодя, едва со стыда не сгорела.

Дед указал мне рукой, скрюченной артритом, на ворота и, соответственно, школу за ними.

— За спиной твоей вон стоит... Дык вот. Ужасов я таких нагляделся, что, бывает, до сих пор кошмары снятся, - по морщинистому лицу мужчины прошла судорога.

Растерявшись от разыгрываемой передо мной сценки, достойной начала лучшего голливудского ужастика, я стояла и не знала, что и сказать.

Зато знал дедушка:

— Ох, дочка, зачем ты и приехала?! Съедят живьём такую тростиночку буржуи эти... И не подавятся! - припечатал он в конце.

Когда до меня с запозданием, но, слава Богу, дошло о чём тут идёт речь, я облегчённо выдохнула.

Как я поняла, мне попался слишком суеверный водитель, испугавшийся россказней, что люди выдумывают по разным на то причинам: кто-то из зависти, кто-то от безделья, кто-то за компанию с другими. Ерунда! Уж что-что, а небылицы мне не страшны.

— Не волнуйтесь, - обратилась я к деду уверенно, но это не помешало ему в очередной раз взглянуть на меня с сомнением. – В неприятности я уж точно влезать не буду. Я приехала сюда, чтобы учиться… Учиться, учиться и ещё раз учиться, - сжала руки в кулачки и напутственно потрясла ими.

— Знаете, я ещё тот книжный червь. Жуткая зануда. Зачем я сдалась мажорам? Посмотрите на меня, - провела я ладонью сверху вниз, сбоку от себя. – У меня маленький рост, хрупкое телосложение, светлые волосы. Я - моль серая, - нелицеприятно отозвалась о себе.

— Кому я тут сдалась?! У мажоров "Э.Д.Э.М." есть местные мажорихи. Мажорки… К-хм, - кашлянула я в кулачок. — Ну, вы поняли.

Испытывая неловкость оттого, что наговорила, я отвернулась и подумала: "А не переборщила ли я с самоуничижением?".

Ненадолго волосы, которые я сегодня оставила распущенными, изменив привычному себе хвосту, накрыли правую часть лица, и скрыли от водителя мои тяжёлые думы. Но, быстро собравшись, я закончила размышлять о всяких глупостях и вернула себе нормальное положение тела.

Увидев, как водитель всё же залез в свой опасный транспорт, требующий и даже молящий о том, чтобы его сдали на металлолом... Я наивно понадеялась, что разговор закончен и, что машина-развалюха унесёт своего хозяина далеко-далеко и надолго, но нет. Прокрутив допотопный механизм, дедушка-водитель подождал пока окно со скрипом отъедет вниз. Оно отъехало и после этого водитель эконом-такси свёл кустистые брови в одну...монобровь. Я мигом напряглась и не зря.