– Вух… Да, Володьки явно не хватает, – выдохнул Роман и извлек из бокового кармана сумки стальной контейнер с предупреждающими маркировками.

Вытащив оттуда «этак», сталкер взвесил артефакт на ладони, после чего, раскрыв небольшой люк в корпусе комплекса связи, вставил его внутрь. В первую секунду ничего не произошло. А затем установка, негромко загудев, пришла в движение. С тихим шелестом «бутон» антенны раскрылся, изнутри выдвинулась тонкая спица ретранслятора, и вся конструкция начала медленно вращаться вокруг своей оси.

– Вот как-то так, – пробормотал Нестеров, вытер руки ветошкой и, взяв выложенные на пол детали от автомата, принялся собирать АК-103.

Покончив с этим, сталкер вогнал магазин в гнездо и, передернув затвор, убедился в работоспособности оружия.

– Опыт, как говорится, не пропьешь, – забросив автомат за спину, усмехнулся Роман. – А теперь…

Молодой человек поднялся с пола и, погасив в комнате свет, аккуратно притворил за собой дверь. Пора искать транспорт и делать наконец отсюда ноги.

Эндрю Паттерсон затянулся сигаретой и, выдохнув в ночное небо густую струю серого дыма, отбросил окурок через широкую дыру с рваными краями, из которых торчали длинные ржавые прутья арматуры. Промчавшийся над бывшей столицей четыре года назад аномальный ураган изувечил всю восточную сторону телебашни настолько сильно, что на обнажившейся смотровой площадке теперь можно было парковать вертолеты. Этим и воспользовались прибывшие военные, создавшие посреди полукруглого помещения без передней стены резервную посадочную площадку, на которой сейчас стояли несколько десантных «Черных ястребов».

– Убьешь ты себя этой дрянью, – заметил другой наемник «Мусорных лис», пройдя по краю обрыва и взглянув на темный город внизу. – Знаешь же, в какое дерьмо превращаются твои легкие.

Эндрю закашлял и, махнув рукой, поплотнее обмотал вокруг шеи шемаг:

– Да плевать.

Он посмотрел на стоящий рядом с ним «Черный ястреб». Двигатели были заглушены, пилот сидел в кабине, уставившись в планшет. Кроме него и Эндрю с напарником, на этой стороне башни находились еще три наемника, также охраняющие вертолеты. На вопрос, зачем сторожить «вертушки», расположенные на высоте нескольких сотен метров над землей в здании, где есть только дружественные силы, руководящий их отрядом офицер раздраженно бросил: «Чтоб не улетели!»

– Все равно я раньше словлю пулю, – продолжил Паттерсон. – Не та профессия, на которой нужно печься о здоровье, чтобы в старости греться на солнышке в загородном доме где-нибудь в Огайо.

– Да уж, до старости здесь редко доживают, – кивнул второй наемник, сидящий в раскрытом боковом люке вертолета. – А все равно хочется. – Затем ударил ладонями по коленям и осведомился, вытаскивая из десантного отсека термосберегающую сумку: – Ладно! Будет кто-нибудь кофе?

– Кофе – это хорошо, – усмехнулся Эндрю и подышал на замерзшие на промозглом осеннем ветру ладони. – Давай.

Наемник вытащил термос и, свинтив крышку, разлил по алюминиевым чашкам коричневую ароматную жидкость, от которой поднимался пар.

– Настоящий испанский, – с гордостью отметил боец «Мусорных лис». – После эмбарго это редкость.

Эндрю Паттерсон согласно покивал. За спинами солдат со стуком распахнулись двойные двери из прозрачного пластика. Паттерсон обернулся.

На смотровую площадку вышел высокий человек в куртке инженерной бригады Дивизии Охраны Периметра. Его лицо скрывал тонированный щиток шлема и дыхательная маска.

– Эй, парень! – Паттерсон, не зная, куда поставить чашку с кофе, сжал ее в руке. – Сюда можно только с седьмым уровнем допуска!