– И все?

– Все, да не все… Нашли мы там бродягу вольного. По-моему, так почти доходил… Ну, вроде как я сейчас. Телец его звали или как-то так… С нами он не пошел, а подарил мне одну штучку. Вот посмотри. – Кирза вытащил из-за пазухи что-то завернутое в старый, но чистый носовой платок, распустил узел, явив миру небольшую деревянную коробочку, вырезанную из неизвестной древесины.

Под крышкой оказалось нечто удивительное. Небольшой непрозрачный кристалл, переливающийся всеми цветами радуги. Достав вещицу из пенала, Кирза долго всматривался в нее, перекатывая в грязноватой ладони. Она искрилась, переливалась всеми цветами радуги. Идеально гладкий, почти прозрачный, благородного сине-зеленого цвета, с переливающимися золотистыми искорками внутри камень явно обладал какой-то скрытой силой.

– Это он еще спит, – сообщил Кирза. – А когда я эту штуку первый раз увидел там, на том проклятом берегу, мой детектор сразу начало зашкаливать. Ну, вот вернулись мы, даже добычу какую-то притащили. Но только после этого все, кто со мной шел, в три месяца в Зоне сгинули. А я заболел неведомой хворью, так что не этот местный, а сам Ночной Доктор меня еле выходил. Один я и выжил, да и то сам видишь, каким стал… Ни фарта, ни здоровья не стало. Зелье вот дерьмовое жру…

Виктор покачал головой, история выглядела уж слишком фантастично. Но дальнейшее оказалось еще более чудесным.

– А знаешь, брат Умник, – вдруг произнес Кирза совсем другим тоном, – возьми-ка эту штуку себе.

И узелок упал на колени журналисту.

– А?.. Э-э-э?.. Как?.. – только и смог он спросить.

– Бери-бери! – добродушно рассмеялся бродяга. – Стоит он гроши, потому как никто не знает, что это такое и для чего его можно приспособить. А ты, может, его ученым отдашь на Большой земле, вдруг те что скажут и поймут. Ну, бывай!

И, оставив недоумевающего Виктора, Кирза быстро скрылся за углом.

А из музыкального центра, стоявшего на стойке кафе, заголосил Сява – восходящая звезда шансона. Звучала песня из его нового альбома «Зона есть Зона».

Кирза шел в сторону бывшего поселка строителей, где квартировал в вагончике среди таких же перегоревших, сошедших с круга людей – неудачливых детей Зоны, ее сломанных игрушек.

Сегодня почему-то он был спокоен и доволен, словно бы некий старый долг вдруг был выплачен.

Теперь Кирза окончательно понимал, что такое воля Зоны. О которой говорили старые сталкеры, учившие его. Он, повинуясь неведомому призыву, отдал ставший его проклятьем артефакт Умнику, которого и видел-то второй раз в жизни. А ведь еще минуту назад об этом и не думал! И теперь мог спокойно жить, сколько ему останется…

Инстинкты старого волка заставили его поднять глаза раньше, чем тень от преградивших ему путь фигур упала на его сапоги.

Подняв воспаленные глаза, Кирза увидел в закатном свете трех людей в пыльниках и армейских куртках с капюшонами – каждый второй сталкер так ходит. При оружии, но руки держат далеко от него, пожалуй, даже нарочито далеко.

– Привет, Боря, – сказал тот, кто стоял в центре.

– Хан? – криво усмехнулся Кирза, по голосу узнав говорящего. – А болтали, тебя в Холмах гургуны схарчили. Выходит, врали?

И одновременно понял, что его жизнь окончится тут, на задворках полумертвого городка на границе Зоны.

– Врали, – согласился собеседник.

– Пойдем, что ли, в баре посидим, Хан? Старое вспомним, бутылочку-другую раздавим, – тем не менее предложил Кирза.