И прикрываю спиной стойку с развешенным оружием, не слишком предусмотрительно отставленную хозяевами на метр с лишним от стола.

Так или иначе, через полминуты на ногах, кроме нас с Норлем никого не осталось, хозяин постоялого двора уселся на задницу там же, где стоял, остальные разлеглись, где попало.

Я распахнул раму окна побольше и методично вытолкал всех пострадавших на улицу, прихватывая за шиворот и пояс, переваливая через широкий подоконник и спихивая подальше. Хорошо, что окно оказалось не слишком низко и все уместились друг на друге. Уже приходя в себя и пытаясь оказать сопротивление в процессе перемещения на травку возле трактира неуверенными толканиями руками и пиханиями ногами в мою сторону.

Собрал валяющиеся кинжалы и длинные ножи, аккуратно положил поближе к остальному оружию. Потом добрался до хозяина, отвесил ему пару лещей, уже обычных без особой силы, поставил перед Норлем и предложил рассказать, что у него творится и почему он нас не предупредил о таких соседях.

– Так, ваша милость, появились два дня как здесь! Денег нет, а жрать хотят, всех посетителей мне отвадили! Ироды! Деваться им некуда совсем похоже, вот и спят на сеновале и жрут сами все, что у проезжающих отнимут и выпросят! – выкладывает все трясущийся от ужаса мужик.

– Так и обижали уже кого-то? Баб насиловали? – строго спрашивает Норль, как главный здесь из неведомого окружающим и ему самому племени придуманных мной всемогущих Мастеров.

Подобие Вечных Каменщиков, как я смог придумать, не сильно напрягая свою голову. Народ здесь по времени простой и очень простой, сложного им ничего нельзя рассказывать. Поэтому история о могучих и мудрых Мастерах, пекущихся о народе местном и его благополучии, зайдет всем на ура.

Особенно именно о благополучии и тем, кто для этого рассказа созрел. Местных благополучных крестьян это не касается, им бунтовать пока незачем однозначно. Однако скоро все может разительно так перемениться.

Жизнь то местная личностная не очень уж дорого и стоит.

– Нет, обижать, вроде не обижали, – хозяин понимает, что мы уедем, а наемники, скорее всего, останутся и спросят за длинный язык.

Да еще сильно злее станут, после такого унижения у него на глазах.

– Точно или вроде? – рявкнул Норль.

– Ну, я не слышал, чтобы кто-то кричал и жаловался, тихо все проходило, – отвечает мужик.

– Может, они ножи к животу приставляли и кишки обещали выпустить? – теперь спрашиваю я, кивая головой и извиняясь перед Великим Мастером за свое вмешательство в разговор.

– Не было такого, ради бога просили немного еды. Вот и все, – раздается голос из-за окошка, и мы обращаем внимание на пришедших в себя наемников.

Не все еще на ногах, но похожий на главного у них, совсем пожилой мужик с уже седыми волосами и крючковатым носом в такой же кожаной куртке со вставками, уже приник к окну и говорит похоже за всех.

– А баб щупали? Охальничали? – теперь Норль спрашивает.

– Ну, потрогали немного, разве от бабы убудет от внимания мужского, – отмахивается кто-то из подошедших к тому же окну наемников. – Не насильничали точно.

– Смотри-ка, полученную трепку пока нормально переносят, – киваю я Норлю.

Не ругаются, угрозами не сыплют и не обещают месть страшную нам устроить, может и есть что-то у них в головах.

И достоинство какое-то присутствует, раз получили сразу и все, приходится мужикам признать, что наша взяла.

Ну это еще посмотреть придется, может это они так пытаются поближе подобраться, чтобы отомстить нам. Лучше это дело сразу же проверить надежно, своими собственными глазами и ушами.