Я часто хлопаю глазами. Все это не укладывается в голове. Следом я достаю из сумочки телефон и разглядываю экран, на который выведен журнал вызовов. Последним был звонок от Даниила. Это же не значит, что я только что разговаривала с мертвецом?

- Все хорошо? – говорит водитель.

Я молча нажимаю повторить звонок. По спине ползет предчувствие чего-то очень нехорошего.

Гудки тянутся слишком долго. У меня холодеют пальцы. Наконец я слышу звук соединения с абонентом.

- Даниил?

- Нет, - в трубке незнакомый голос. – Врач скорой помощи. С кем я говорю?

- С женой…

Следующие несколько минут я слушаю молча. Даниил действительно попал в аварию. Сейчас ему надели кислородную маску, и он не может говорить. Автомобиль разбит вдребезги, но подушки безопасности спасли мужу жизнь. Его везут в больницу. Подозрение на разрыв селезенки, внутреннее кровотечение.

Узнав, что доктор говорит со мной, Даниил еще раз просит меня приехать. Настаивает на том, что это важно.

Я соглашаюсь.

Пока мы идем на парковку, я говорю с водителем урывками. Не могу даже толком объяснить, что происходит. Я слишком растеряна.

В холле больницы меня встречает юрист. Этот немолодой тучный человек сразу же подходит ко мне и представляется.

- Вам надо подписать бумаги.

Качаю головой.

- Я ничего не буду подписывать, пока не увижу его.

- Боюсь, что Даниил Владимирович, - хмурится мужчина, - уже по дороге в операционную.

Я прикусываю губу. Все так плохо? Юрист наклоняется ближе.

- Это на случай, если останетесь вдовой.

Я вздергиваю голову. Он протягивает мне листы. Я хватаю бумаги и, не задерживаясь дольше, спешу к проходной.

Там я устраиваю скандал. Мне нужно поговорить с Даниилом о том, что все это значит.

Все напряжение последних дней я вливаю в перепалку. Требую позвать главврача. Я впервые в жизни, наверное, выгляжу как разъяренная фурия. А главное я имею на это право. Даниил – мой муж. По документам мой ближайший родственник.

Не знаю, зачем мне это. Возможно потому что с этой свадьбой с самого начала все было нечисто. Я хочу честного ответа на свои вопросы. Какого черта происходит?

Наконец в фойе спускается седой мужчина в хирургическом костюме.

- Да пустите вы ее! – кричит он тем докторам, с которыми я разговариваю и прибавляет тише другим тоном. – Ради всего святого… Хирургическая бригада еще моется. Пациент в сознании.

Так я оказываюсь перед дверями оперблока. Мне дают белый халат и провожают за оклеенные белой пленкой двери. Пахнет медицинскими растворами, мимо проходит девушка в хирургическом костюме с маской на лице, провожая меня удивленным взглядом.

Мне тут же становится не по себе. Во-первых, я боюсь крови. Во-вторых, я бы предпочла всю жизнь как можно дальше держаться от операционных, если бы не…

Наконец санитар меня подводит меня к каталке. Даниил до груди укрыт белой простыней. Из руки у него торчит прозрачная трубочка, над нами болтается мешок с раствором – капельница.

Я боюсь его разглядывать и думать о травмах, поэтому смотрю на лицо.

Он бледен и явно страдает.

- Алина… - меня удивляет то, что муж способен меня узнать.

Несколько мгновений мы молча смотрим друг на друга. Я все еще сжимаю бумаги холодной рукой.

Тут из операционной показывается женщина в халате и маске.

- Пять минут! – кричит она мне. – Говорите быстрее! Бригада ждет!

Я вздрагиваю и понимаю, что Даниил дотянулся до моей руки и сжал пальцы. Я хочу вырваться, но меня останавливает сочувствие к его состоянию.

- Извини… - мне кажется, он говорит с трудом. – Глупо получилось… у нас… с тобой…

Я показываю ему бумаги.