– Его передали Совету. Состоялся суд, где во всеуслышание объявили злодеяния Пагона. Мой муж его публично растерзал. Отомстил за нас и свой народ.

– И вы не жалеете, что не вы… ну, убили?  

Взгляды Кайлы и Жанны встретились. Жанна считывала эмоции сидящей напротив девушки, прикидывая в уме ближайшие перспективы. Кайла ей нравилась. Удивляло, что она выросла в лаборатории, не озлобилась на весь окружающий мир, а осталась чистой, неискушенной девочкой. Почему-то Кайла воспринималась Жанной как несмышлёная дочь, которой у неё никогда не было. И не будет уже.

И эта «дочь» – Трофей сына…

– Нет. Нисколько не жалею, – ответила. – Ну а ты? Ты хочешь отомстить тем, кто насильно удерживал тебя в клетке?  

8. Глава 7

Глава 7

В глазах Кайлы отразился ужас пережитого. Опять. Снова приходится возвращаться в серые дни холода и боли. Подтянув к себе руки, она крепко задумалась. Сейчас, сидя в этом странном месте, на территории каргов, в относительной безопасности, хотела бы она отомстить тем учёным? Безусловно. Но… она слишком слаба. Что она сможет им сделать? Ничего.

Жанна наблюдала и делала для себя выводы. Подперев подбородок ладонью, решила поделиться тем, что однажды уберегло её от серьёзной ошибки.

– Знаешь, я с пяти лет жила одной мыслью о мести. Росла, воспитываемая другом отца, полковником, впитывала все боевые знания, тренировала и оттачивала навыки, чтобы убивать каргов на поле боя. И убивала, одного за другим. Жаждала мести, даже когда Рооман силой притащил меня на корабль и открыл истинную правду. Но в какой-то момент я остановилась и поняла, что месть – это не выход.

Женщина тяжело вздохнула и повела плечами, как бы сбрасывая груз тёмного прошлого.

– Я уяснила, что свершённая месть не вернёт мне родителей. А каждая новая смерть карга или человека породит новый виток войны. Потому что у каждого – неважно, человек ты или чужеземец, изгнанный по воле судьбы из родного мира, – у каждого есть близкие, за которых они будут мстить. Выстроенная цепочка мести никогда сама не прервется. Кто-то должен остановиться и отказаться от обжигающего чёрным ядом сердце чувства. Иначе никогда не наступит мир.

Жанна поднялась из-за стола и ушла на кухню, давая Кайле время на осмысление сказанного; загремела утварью. Вернулась с подносом, на котором дымились две чашечки ароматного напитка и стояла ваза с какими-то штучками в разноцветных обёртках и выпечкой. Одну чашку поставила перед Кайлой, вторую придвинула к себе, а вазу расположила на середине стола и предложила гостье.

– Это кофе. Очень бодрит, если правильно приготовить. А это конфеты вприкуску. Попробуй.

Есть не хотелось, но любопытство пересилило. Кайла настороженно отхлебнула кофе, но горло обожгла горечь, и она закашлялась.

– Аккуратнее, не спеши. Кофе пьют горячим. Маленькими глотками, немного подержав на языке, чтобы остыл, а затем глотают и заедают сладким. Ну, это кто как любит. Вот. – Жанна развернула белый с надписями фантик и передала Кайле.

– Вкусно. – Кайла прожевала и покосилась на вазу с горсткой других конфет.

– Бери, сколько хочется.

Кофе пили в молчании. Потом Жанна вдруг заявила:

– Я вижу в тебе росток этого яда, Кайла. Не дай мести омрачить твою жизнь. Предоставь это нам. Теперь карги – твоя семья и защита.

Кайла посмотрела на альфу-самку нечитаемым взглядом. Ладони с силой сжали белую чашку из-под пустого кофе.

– Меня тоже отправят в… в центры реабилитации к другим полукровкам?

– О! Нет, конечно, нет! Что ты! Даже думать не смей. Тайлер теперь не отпустит тебя… – Жанна замолчала, заметив, что собеседница погрустнела при упоминании сына.