– Спасибо, дорогая, – тётушка снисходительно улыбалась, принимая комплименты и похвалы гостей, как будто сама участвовала в приготовлении этого блюда.

– Миссис Гаррис, – после долгого перемигивания с сестрой подала голос Юлия, – а что слышно о нашем новом соседе?

Я в этот момент разносила десерт и тоже навострила уши. Почему-то новость о приезде соседа немного напрягала. Как будто где-то на краю сознания зудела какая-то не слишком приятная догадка.

– Ах да, как я могла забыть самую главную новость, – подхватилась миссис Гаррис, легко касаясь губ полотняной салфеткой.

– Молодой мистер Хокс уже приехал. Вчера. И вместе с ним его друг по мужскому клубу.

Мистер Хокс и его друг вчера приехали в соседнее поместье. Что-то это открытие мне совсем не понравилось.

К счастью, обед вскоре завершился.

Я уже хотела ускользнуть вместе со служанками и грязной посудой и спрятаться в кухне, но не успела.

– Эбилейль, задержись, – голос тётушки остановил меня в дверях, заставив замереть. – Идите, мои дорогие, прогуляйтесь пока по парку, я к вам очень скоро присоединюсь. – Она тут же улыбнулась гостям, показывая, что ничего серьёзного не происходит, но у меня под кожей зашевелились иголочки дурного предчувствия, больно впиваясь острыми кончиками.

– Мы всё понимаем, дорогая Эмилия, – тут же отозвалась миссис Гаррис, – ваша племянница совсем отбилась от рук. Не торопитесь, объясните ей хорошенько, как нужно вести себя в присутствии благородных леди и джентльменов.

Гости ушли, а тётушка закрыла двери буфетной, отрезая нас с ней от остального мира.

Однажды я видела, как мышка застыла в присутствии змеи, которая не спеша, уверенная, что добыча никуда не денется, подползала к малютке. Я тогда удивилась, ведь расстояние между ними ещё было довольно велико, у мышки был шанс убежать. Но теперь я её понимала: у меня оцепенели ноги, лишая возможности сделать даже шаг.

А вот миссис Прайс в две секунды сократила расстояние между нами и рывком вцепилась мне в волосы, дёрнув за косу так, что мне пришлось наклониться и ухватиться руками за тётушкину юбку, чтобы не упасть.

– Гадкая девчонка, – она толкнула меня ногой и вырвала подол юбки. Потеряв опору, я упала перед ней на колени и заскулила от боли. – Немедленно заткнись, – зашипела тётушка и снова дёрнула меня, ещё ниже пригибая к полу. Я замолчала, глотая солёные слёзы. – Слушай меня, неблагодарная дрянь. Я забочусь о тебе, кормлю и одеваю, но моё терпение имеет предел. Если ты не оставишь свои выходки и не перестанешь выставлять меня и моих детей в неблаговидном свете, то горько пожалеешь. Я не просто выставлю тебя, я уничтожу твою репутацию. Тобой побрезгуют самые дешёвые публичные дома. Ты поняла меня?

– Да, тётушка, – прошептала я, чувствуя, как трещат, почти отрываясь, волосы. Всё, что угодно, лишь бы она меня отпустила.

– Громче, я не слышу, – миссис Прайс снова дёрнула меня за косу. Слёзы брызнули из глаз.

И тут же, не давая ей возможности сделать ещё больнее, закричала:

– Да, тётушка, я вас поняла.

– Вот и умница, – она осклабилась и почти ласково потрепала меня по волосам, под её ладонью стало горячо. Не удивлюсь, если тётушка хорошо проредила мне косу. – Я хочу, чтобы сегодня перед вечерним чаем ты была на заднем дворе.

– Да, тётушка, – повторила я эхом, холодея, потому что понимала, что там произойдёт. И очень бы хотела этого хотя бы не видеть.

– Вот и славно, – почти пропела миссис Прайс, выходя в столовую и закрывая за собой двери.

Я так и оставалась на коленях, пока не открылась дверь с другой стороны, и в буфетную заглянула Иса. Увидев меня одну, она мотнула головой назад, и следом за ней вошли Неса и Марта.