Эта мысль неоднократно повторяется в последующие годы и, будучи более или менее понятой, она остается важной точкой отсчета. Еще недостаточно оформившаяся во времена раннего средневековья, она окрепла в эпоху позднего средневековья, вследствие заново открытой арабами, Авиценной и особенно Аверроэсом, культуры греческой мысли, развитой затем Фомой Аквинским и всеми философскими течениями вплоть до конца XIV века, с появлением позже учения Бэкона.

Все это время человек испытывает стимул найти смысл своего существования, точку отсчета, в которой нуждается, когда спрашивает себя: «Почему я существую? Кто я? Куда иду? Почему мне плохо? Чувствую потребность в радости, но вместо этого нахожусь в болезни, страхе, неуверенности. Боль неотвратимо соединена с фактом существования или это только следствие чуждого препятствия природе человека?»

Важность экзистенциализма и психоанализа заключается именно в том, что они обозначили присутствие во внутреннем мире человека этих основных вопросов, предчувствуя в реальности, названной «бессознательной», присутствие чего-то, что ускользает от сознания.

Онтопсихология родилась из осознания данной проблематики, а также из общепризнанного факта о безнадежности существования. Изучая человека во всех его аспектах и во всей его историко-культурной эволюции, была найдена та граница, начиная с которой человек испытывает опыт утраты.

В древних религиях, космогониях, мифах и т. д., присутствует постоянный элемент: человек стремится к счастью, которое где-то есть, но на дороге к нему существует преграда. То есть, существовало знание о наличии некоего центра, ядра, которое все же оставалось недосягаемым. В соответствии с социокультурной типологией это объяснялось понятиями судьбы, провидения, первородного греха, божьей кары, личного краха, исторической или социоэкономической диалектики и т. д.

Онтопсихология, обнаружив универсальность данного препятствия, смогла определить исходную причину, найти первоисточник этой потери смысла, которую, с начала собственного появления в земных измерениях, человек испытывает как ошибку существования. Тем не менее, онтопсихология не предлагает никаких способов универсального возрождения или всеобщего освобождения, скорее это предложение для тех, кто действительно хочет познать себя, найти собственный смысл бытия. Причина в том, что дорога к собственной истине проходит исключительно через параметры внутреннего мира.

Поиск собственного фундамента, по сути, есть внутренний поиск, потому что именно во внутреннем мире зарождается проблема быть или не быть. Эта проблема существует в той мере, в какой присутствует индивидуализированная вопрошающая реальность. До и после меня существуют другие вещи, но не для меня. Они будут реальны в любом случае, но все-таки, они будут не моей реальностью. Только относительно отдельной личности измеряется успех или крах всех других вещей. Не может быть иначе, когда каждой индивидуации дана универсальность и неповторимость.

Онтопсихология отталкивается от этой предпосылки: внутренней оптической сущности. Под «внутренней онтической сущностью» не подразумевается какая-либо форма трансцендентности, будь она религиозной или философской. Это понятие исключает любую безосновательную зависимость, любую отсылку или ссылку, кроме факта, что я существую, здесь есть я. Я кто? Я что есть? Я прежде моего имени и фамилии, я прежде того, что появляется в виде меня.

Я ищу и определяю себя на основе своей реальности, где я страдаю, испытываю страх, прохожу становление. От этой «данности» я существую и начинаю обретать конкретность. Из единственной точки, которая меня индивидуализирует и является причиной моего существования, я есть. То есть я исхожу в своем понимании из своей проблемы, истории, в свете своего бытия здесь. В этом смысле онтопсихология – абсолютно мирская