И ни капельки в этом не раскаиваюсь! Ни сколечко!!!! Даже зная, чем мне это грозит, даже живя в постоянном страхе разоблачения, я не жалею об этом. Я ни кому и никогда  не отдала бы свою боль, свой страх и обиду. Вы недоуменно приподнимаете бровь? Не понимаете меня? Я об этом вас и не  прошу.

Моя боль и мой гнев сделали меня такой, какая я есть, и я не хочу потерять себя. Не хотела я этого и пять лет назад. Уже тогда я осознавала, что даже без этих чувств я перестану быть человеком. Я понимала, что после «опечатывания», я стану не сверхчеловеком, а недочеловеком. Как можно познать истинное счастье, если ты не знаешь, что такое горе? Как можно наслаждаться смехом, если ты забыл, что вызывает слезы?..

Интересно почему диамонги, заинтересовавшись многогранностью и многообразием наших характеров решили сделать нас одинаковыми? Ещё тогда я задумывалась об этом. Инопланетяне не предполагали того, что стирая  наши негативные эмоции они могут смазать и хорошие качества. Или же они понимали, что такие чувства, как любовь, дружба и сострадание могут также толкать на преступление. Что мать не задумываясь украдет хлеб для голодного ребенка, и не только для своего? Что ради близкого друга можно пойти и на преступление? Что русский взнос за счастье милых не кошелек, а голова? Ну, сори,  не удержалась от цитаты из моей любимой песни!

Нет, эти чувства не умерли после «опечатывания»… Но они потускнели! Пять лет назад, когда проводилось массовая операция, я стала замечать, что все мои знакомые после неё становились не столько лучше, сколько спокойней! Негатива от них не было, но и позитива было не  так уж и много. Исчезла из них какая-то задорность, веселость, бесшабашность. И ещё… чувства даже страстно влюбленных парочек остывали. Нет, они не разрывали отношения, не ссорились и не отдалялись друг от друга. Но куда-то пропала глубина, изюминка, особая нежность в их отношениях. Я бы сказала: ушла сама влюбленность, оставляя просто привязанность. Но, наверное, я тогда слишком сгущала краски, боясь предстоящего «опечатывания».

Я вообще очень законопослушная девушка и не пыталась тогда пойти против системы. Да и что я могла сделать одна, против остального мира! Просто не хотела превращаться в зомби! Да, тогда я сверхлюдей именно так и называла, хотя до ходячих трупов им было очень далеко! Даже в 19 лет я это понимала! И ещё я понимала, что общество, в котором я жила не особо изменилось от этих Печатей. В смысле сильных эмоций: многие и без Печатей стали безразличны к окружающему их миру. В начале ХХI века человек был настолько зациклен на себе и собственных проблемах, что переставал замечать беды других людей. Не все, но многие! А насчет влюбленности? Не знаю, может я и не права, но самая яркая и безрассудная и бесшабашная – это первая любовь! Больше никогда человек так не рискует своим сердцем, или просто уже не может так влюбляться. Боятся кому-то вновь доверить свое сердце! Или не могут? Даже те, чья первая любовь была вполне удачной и взаимной, никогда больше не влюбляются так сильно!

Ну а что касается меня, то моя первая любовь была полным провалом. Он меня просто не замечал. А когда я, набравшись смелости, пригласила его на танец на дискотеке, он… Нет, он не отказал, хотя лучше бы он это сделал. Затаив дыхание, я призналась ему, что он мне очень-очень нравится, а он усмехнулся  и сказал, что я  ещё слишком маленькая и ещё встречу своего принца. А после танца исчез с вечеринки вместе со своей девушкой. Да, у него была девушка: тоже с последнего курса. Я была только на первом, хотя учебный год и подходил к концу. И именно потому, что объект моей влюбленности заканчивал институт, я и пошла на столь отчаянный шаг.