- А какие у них методы воздействия на девушек? – спросила я, желая подтвердить свою догадку. Слишком часто я слышала слова Подполье, пока шла сюда.  Виктор поморщился, но все же ответил.

- Изнасилование, причем  в особо извращенной форме. Прекрасно понимают гады, что этим они калечат не только тело, но и душу. – Он не заметил, как я побледнела, задумавшись о чем-то. Все ещё  не выходя из состояния задумчивости, он произнес. – Один раз нам удалось вытащить одну нашу знакомую из тюрьмы… Больше в наши вылазки девушек мы не берем. - Я постаралась подумать о чем-то другом.

- Подожди, ты говоришь, что действие их Печатей ослабили? – неожиданно пришло в голову мне. - То есть это возвратный процесс?.. То есть их можно потом снять? – Виктор внимательно посмотрел на меня и кивнул.

- Мы внимательно изучаем людей, и если они действительно хотят освободиться от этого эмоционального кокона… Предлагаем им к нам присоединиться.

- А наказанные  за ношение ЛжеПечати, могут после запечатывания здесь, снять  ее позже у вас?

- Теоретически, да. Но… как я говорил, после ареста и запечатывания, никто не хочет с нами общаться. И по словам того парня, вряд ли бы стали рассматривать этот вариант. – Я задумалась всего на минуту, просчитывая свою дальнейшую  участь.

- Если сможешь выбраться отсюда, найди меня и предложи снять её. Надеюсь, к тому моменту желание отплатить нессиру будет ещё достаточно сильным. – Я не смотрела на него. – Если понадобиться – настаивай. Сейчас я все ещё хочу остаться полноценным человеком, но не знаю, что будет со мною дальше. – Я тяжело вздохнула, замолчала и посмотрела на Виктора. В его глазах все ещё было сомнение, но он все же кивнул, соглашаясь исполнить мою просьбу. Я посмотрела на поднос, понимая, что больше не смогу съесть ни кусочка. И предложила Виктору.  – Доедай… Я не хочу. – Он больше не стал строить из себя оскорбленное достоинство и, присев на кровать доел оставшееся. В камере повисло молчание. Конечно, у меня была ещё куча вопросов, но голова и так раскалывалась от новых сведений.

- Так! Как все-таки наказывают Носящих ЛжеПечать? – спросил Виктор после продолжительной паузы. Вздохнув, я постаралась отогнать воспоминания прочь и ровным тоном сказала.

- Неогуманоиды ищут самый жуткий страх жертвы, то есть преступника. А потом реализовывают его в действительности. – Я отвела взгляд. После минуты напряженного молчания Виктор спросил.

- И какой же твой самый сильный страх? – Я удивленно посмотрела на него: неужели он мне поверил? Поморщившись, он уточнил. – Ну, вы с нессиром должны  же были придумать легенду. – Я раздраженно пожала плечами, но все же  честно ответила.

- Нессира позабавило одно обстоятельство: я боюсь две вещи почти одинаково сильно. – к концу предложения я практически перешла на шепот. На меня опять навалилась безысходность. Прокашлявшись, я продолжила, стараясь, чтобы голос звучал насмешливо. – Вот он и раздумывает, что же выбрать?  - Я замолчала не в силах продолжить.

- И? – подтолкнул меня Виктор. – Чего же ты боишься?

- Боюсь, что из-за моего поступка могут пострадать мои родные.  – сама не поняла почему начала именно с этого страха. Наверное, потому что второй - это слишком личное. Или потому что хотела уточнить у Виктора один вопрос. Посмотрев ему в глаза, я спросила, не скрывая обеспокоенности. – Они могут это сделать? Наказать мою семью?

- Могут, - не задумываясь, ответил Виктор. – Конечно, их не убьют, и не покалечат… - Это он так пытается меня успокоить? – с сомнением спросила я  саму себя. Вздохнув, я пробормотала, скорее для себя, чем для него.