Каждое утро здесь демонстрировались фильмы для детей, а после полудня – для взрослых. Зал на этих сеансах был всегда переполнен (частично из-за того, что в это время сюда пускали пассажиров туристского класса). По вечерам разыгрывались пьесы, демонстрировались балеты и другие спектакли.
Кроме того, на Прогулочной палубе имелись: библиотека с 5000 томов (отделанная палисандровыми и платановыми панелями и обставленная красными кожаными креслами), комната «для сочинения писем» (с трансатлантическими телефонами), тир и знаменитый зимний сад.
Чтобы попасть в зимний сад из театра, пассажиры выходили на крытый променад по правому или левому борту. Крытый променад – прекрасное место для прогулок: 137 м длиной по каждому борту судна, он проходил вдоль всех главных общих помещений.
Зимний сад раскинулся во всю ширину судна (около 36 м) в переднем конце надстройки. Это удивительное помещение изобиловало редкими и красивыми цветами и растениями; некоторые пышно вились по крученым петлевым решеткам. На фоне журчащих фонтанов в огромных хрустальных и бронзовых вольерах, спроектированных Рульманном, щебетали пестрые тропические птицы. Помещение было обставлено небольшими письменными столиками и зелёными плетёными креслами на стальном каркасе с белыми кожаными подушками сидений. Пассажиры полюбили это место и часто фотографировались на память о путешествии именно здесь.
В передней стене помещения, изгибавшегося здесь по форме обтекаемой надстройки «Нормандии», было 28 сверхпрочных окон (площадью более 1 м>2 каждое). Сквозь них пассажиры видели уникальный нос судна с карапасной палубой, а сразу перед ним – сам океан. На случай сильного шторма все окна были оборудованы выдвижными защитными заслонками – прочные стальные листы, которые выдвигались наподобие жалюзи из карманов, скрытых над и под окнами. Ежедневно с наступлением сумерек окна закрывались заслонками вне зависимости от погоды, чтобы свет из зимнего сада не мешал вахтенным наблюдать за обстановкой с ходового мостика. Вечернее затемнение накрывало зимний сад, словно тяжелая штора, и его щебетавшие обитатели погружались в сон.
Пассажиры первого класса, не ограничивающиеся прогулками, могли рассчитывать на полностью оборудованный спортивный зал и просторный бассейн для плавания шестью палубами ниже. La piscine des premiéres classes[15] имел замечательный вид, учитывая его расположение в самых недрах океанского лайнера, и походил на обычные крытые бассейны (23 × 5,5 м); по периметру он был облицован плиткой. Размерами он превосходил все бассейны других океанских лайнеров. Кроме того, у него была еще одна уникальная особенность – пять различных глубин для любого пассажира – от олимпийских чемпионов до малышей. Несмотря на наличие лестниц в переднем, глубоком, конце, приятнее всего было спуститься в бассейн на ногах, словно ступая в воду по пологим галечным площадкам довильского пляжа. Так было сделано ещё одно нововведение: поощрялось сидение в воде, нежели ныряние. Вертикальные цилиндры из вулканизованной резины, разделявшие отдельные глубины, также служили опорами для юных или пожилых посетителей.
Помещение было оформлено Пату и Паконом. Стены и потолки, имевшие высоту двух палуб, а также окружающие террасы были облицованы керамическими плитками, покрытыми светло-голубой эмалью. Рассеянный свет создавал полную иллюзию нежного теплого вечера на одном из морских курортов Франции. По периметру помещения тянулись декоративные мозаичные фризы работы Виктора Меню (Menu), изготовленные на фарфоровом заводе «Севре». В дальнем его конце, за облицованным плиткой полукруглым баром, был просторный, оборудованный по последнему слову техники того времени спортивный зал, украшенный фресками с фигурами лыжников, игроков в гольф и теннисистов.