Исламские террористы могут нанести Западу очень сильный, возможно смертельный, удар; его первые наметки проявились уже после событий 11 сентября. Масштабные (и массовые) террористические акции, синхронизированное использование химического и биологического оружия, смертников-шахидов и отрядов хорошо подготовленных боевиков, непредсказуемо нападающих на мирные объекты, – условно этот сценарий называют «насыщающимся террористическим нападением», и нет сомнения, что он может стать весьма действенным[16].

Для этого, правда, необходима серьезная подготовка. Необходима развитая террористическая инфраструктура: тренировочные лагеря, химические лаборатории и прочее; необходим прочный и обеспеченный тыл. Такой тыл исламские террористы имели в Афганистане, однако после 11 сентября 2001 года США с помощью снабжаемого Россией Северного Альянса свергли режим талибов; в Афганистане можно было продолжать воевать, однако в качестве тыла его использовать стало невозможно.

Лидерам исламского терроризма требовалось найти страну, в которой они бы смогли спокойно осуществлять свою подготовку; независимая Ичкерия стала бы для этого прекрасным местом. У чеченских террористов были устойчивые связи с «Талибаном» и «Аль-Каидой»; начиная с 1994 года помощь «чеченским моджахедам» стала одним из основных направлений деятельности исламистов. В 1994–1995 годах в тренировочных лагерях на территории Афганистана проходили подготовку «350 таджиков (100 – из Таджикистана, остальные из Северного Афганистана), около 100 чеченских отрядов, 3 группы из Боснии и Герцеговины, 2 группы палестинцев, группа с Филиппин, молдавская группа и две украинские (в основном – крымские татары)»[17]. Этот состав обучаемых хорошо отражал приоритеты исламистского руководства. И, конечно же, чеченским террористам не были чужды цели исламистов; это была общая война, только на разных фронтах.

Чеченские террористы, естественно, всячески открещивались от связей со структурами бен Ладена, а европейские правозащитники неоднократно высказывали мнение, что слухи об этих связях – дезинформация российских спецслужб. (К слову сказать, их статьи о коварстве российских спецслужб часто выходили в контролируемых террористами изданиях.) Однако для специалистов связь чеченских террористов с бен Ладеном никогда не была особым секретом, как и то, что Усама назвал Чечню «мечом ислама»[18].

Поэтому вывод российских войск из Чечни и провозглашение ее независимости были выгодны и международному исламскому терроризму. Конечно, Чечня оставалась не единственным вариантом «тыловой базы», однако вариантом выгодным.

Но достичь этой цели было весьма непросто. Противостоять российским войскам в прямом бою чеченские террористы уже не могли; зато один из их главных лидеров, Шамиль Басаев, имел уникальный опыт. 14 июня 1995 года его отряд захватил больницу города Буденновска. В самой Чечне в это время российские войска проводили крупную операцию по уничтожению боевиков. «К середине июня активные боевые действия в основном были завершены, – вспоминал впоследствии начальник армейской группировки генерал Трошев. – Оставшиеся боеспособные группы дудаевцев находились на востоке республики (Дарго, Беной), а также в западной части, в районе Бамута. Единое управление бандформированиями было нарушено, многие чеченцы стали покидать свои отряды»[19]. Нельзя, конечно, сказать, что это стало полной победой, однако успех был крупный и для сепаратистов весьма опасный. Рейд Басаева на Буденновск в корне изменил ситуацию; российское руководство, столкнувшись с невиданным дотоле актом терроризма, пошло на уступки, отвело войска и начало переговоры. Именно этот сценарий – захват большого количества заложников – и выбрали в 2002 году лидеры чеченских террористов как базовый; именно он должен был привести к прекращению войны и отводу российских войск из республики.