– Я тоже пойду, дела, – заторопился Иван.

– А завтрак? – растерялась хозяйка.

– Некогда. В городе перекушу. Все, милые дамы, держитесь. Если что, я на связи, – и, схватив бутерброд с сыром, исчез за дверью.

– Катюш, ну ты‑то… – обратилась Наталья к подруге.

– Извини, обычно на стрессе все сметаю, а сейчас даже думать о еде не могу, вот только кофе или чай… все равно.

– Кать, – начала издалека Наталья, продолжая колдовать над плитой, – я пока была у Володиных, ну, там старшего в школу собрала, пока бабу Нюру дождалась, маленького тоже надо было в порядок привести, Никитос здесь собирал наших, ну, короче, там на втором этаже такой погром, просто кошмар какой‑то. Поможешь прибраться? – ее последние слова прозвучали заискивающе.

– Наташ, скажи прямо: ты не хочешь, чтобы я уезжала.

– Да, не хочу, – честно призналась Наталья и развернула разговор на сто восемьдесят градусов: – А как тебе Иван? Он, кстати, в разводе…

– Иван? – растерялась Катя от такого резкого поворота. – Пожалуй, я выпью кофе. Налей мне, пожалуйста, и немного молока. Он кое‑что, так, в общих чертах, рассказал о себе: кто он, что он, и, кстати, о семейном положении тоже… Мое мнение – неглуп, выдержан и сильный. Помнишь, как лихо меня на плечо закинул? До сих пор мурашки по коже… Плюс умеет готовить. Не пьет, не курит… Мечта, а не мужчина… но… – Катя чуть помедлила и, так как Наташа молчала, продолжила: – Сейчас меня пьянит воздух свободы, и еще…

– Ах, да, ну как же я могла забыть? – не выдержала та. – Есть еще таинственный мачо, владелец издательства. Только интересно, что такой «прынц» до сих пор делает на свободе?

– Офонарела? – деликатно поинтересовалась Катерина. – Я имела в виду, что еще впереди всякая тягомотина, связанная с разводом. Насчет мачо… не питаю ни малейших иллюзий… Короче, роковые обеспеченные красавцы и чудо-богатыри – отдельно, уставшие врачи зрелого возраста, не имеющие ничего, кроме кучи комплексов, – отдельно. Поэтому, реально оценивая свои возможности, после развода я в первую очередь куплю себе вислоухого котенка, буду чесать его за ушком, а он в ответ будет мне громко урчать. Хотя, если признаться, когда на тебя обращают внимание «знойные» мужчины, это чертовски приятно и повышает самооценку. А остаться и помочь – так я сама не очень рвусь домой, просто завтра дежурю сутки.

– Спасибо. Мы с тобой вдвоем быстро все сделаем. А для повышения своей самооценки нужно было подумать о разводе пораньше, ну, лет эдак на пять. Котенок – это конечно здорово, но пусть он будет не главным в твоей жизни, а так, только маленьким дополнением, – и, не дожидаясь ответа, Наталья, тяжело вздохнув, обреченно махнула рукой, что значило «полная безнадега».

Уборка и готовка лихо съели у них половину дня, но все имеет свое логическое завершение, и когда они вышли на финишную прямую, Наталья, заметив, что в расписании электричек сейчас перерыв, а рейсовые автобусы ходят раз в час, предложила передохнуть.

Катя не сопротивлялась и с мыслями, что после приезда в город надо будет забежать в ближайший магазин и купить какой‑нибудь перекус на дежурство и обязательно кофе, поднялась к себе в комнату.

***

Перед глазами мелькнула огненная надпись: «Ты опоздала на работу!» Катерину буквально подбросило на кровати, и сна как не бывало. За дверью слышалось неясное шуршание и детское подхихикивание, а рядом с ней на кровати совершенно наглым образом мирно похрапывала Наталья.

– Наташка! Караул!!! – полушепотом завопила Катерина. – Дети уже дома, я опаздываю…