— Лав! — как из-за стены слышу своего собеседника.
— Да, прости, шумно. — тут же лгу я.
— Так вот, на самом деле там бывает интересно.
— Где? — не понимаю я.
— На играх же. Поэтому может быть как-нибудь провести тебя? — улыбается он, а перед глазами совершенно другой человек.
— Да , наверное, да. Кэрри с удовольствием составит компанию.
— Отлично, тогда за нас.

Он поднимает материализовавшиеся бокал с вином.

Посылаю смущенную улыбку в ответ, делая довольно большой глоток. Вечер, в принципе, пошёл насмарку и будет глупо винить в этом одного необузданного парня. Сам ресторан, не сильно увлеченная беседа, плавная, медленная езда до кампуса и неудавшаяся попытка поцелуя. До последнего думала, что такого, надо попробовать. Но пересилить себя так и не смогла.

Не хватает чего-то, нрава, искры, эмоции. Хотя бы что-то одно и думаю, вероятно, получилась бы из этого провального свидания хотя бы короткая интрижка. Но смысл мариновать парня, если на старте понимаю, что игра не стоит встреч. Мне неинтересно, и как бы сказала подруга “не заводит”. Говорить ему не стала, понадеявшись, что Пол сам все понял.

И когда, уже выходя из душевых захожу в нашу комнату, натыкаясь взглядом на черно-белое создание размером чуть больше меня, вновь прокручиваю эпизод в ресторане.

Как может человек бесить в твоём присутствии, а в отсутствии вызывать целую гамму диаметрально разных чувств? Засыпаю с мыслями о том, что у меня едет крыша, если то, что я испытываю от сегодняшнего где-то колет внутри.

8. Глава 8

Шейн

Несколько дней пытаюсь выбить светлый образ из головы, подпитываю злость, прокручивая тот эпизод на пирсе. Чтобы не было больше противоречий, чтобы не чувствовал того раздрая, что нутром теперь испытываю. Не ищу встреч, не достаю после обреченного вздоха, прозвучавшего своим именем.
Но кто-то наверху, очевидно, шутит надо мной.

Когда вроде бы успокоился и хотя бы немного затер ее яркость в башке, сидит и мило улыбается этому папенькиному сыночку. Шестым чувством, интуицией, радаром на красивую девушку почувствовал присутствие и лишь бросил взгляд внутрь, как понял в чем дело. Очаровательная, в платье, подчеркивающем цвет ее глаз. Хрупкая и изящная, с обнаженными ключицами, будь они неладны. Знал бы, что достаточно будет мишленовского ужина, пиджака и цветов, так бы и поступил. Но сознание буквально вопило, что Ангелочку все это не нужно. Ошибся, такая же, как и все получается…

Контролировал свою злость, сосредотачиваясь на парнях, рассказывали байки и там, действительно, есть что послушать.

Наши выходки начались еще в школе, продолжающиеся в колледже под девизом «а мне все по***», и ведь даже не стеснялись это демонстрировать. Сколько раз вызывали предков, моих, Хантера, Кента и Джима, не сосчитать. Только моим было плевать, у Ханта опекун, смыслом жизни которого являлось выпить. Кому, кому доставалось, так это двум оставшимся засранцам.

В общем-то, моя семья наверняка не отличается от семьи до тошноты милого Пола, сидевшего напротив той, которой в отличие от него, мое общество противно. Только лишь разница в том, что в мальчика деньги вкладывают, обожая свое дитятко, а меня хоть и снабжали финансово, но не замечали. И с первого дня, когда сам был способен иметь собственные деньги и вовсе отказался от общения с ними. Все, что осталось, фамилия, вилла, подаренная на совершеннолетие, счет, который немного исхудал после покупки квартиры в Санта-Монике. Раньше на вилле гремели вечеринки, сейчас же она пустует. Иногда, конечно, сбегаю, когда накатывает, но бывает это крайне редко.