– Я же предупреждал, что вам не понравится, – пожал плечами Шнобби. – Вот и Фред Колон так посчитал.

– Но почему именно ты?

– Мы тянули жребий, сэр.

– И тебе не повезло?

– Э… не то чтобы совсем не повезло, сэр, – заюлил Шнобби. – Всего чуточку не повезло. Скорее даже, повезло. Все ведь хотели его играть. Ну, понимаете, ты получаешь лошадь, хороший костюм и все такое, сэр. И он ведь, как ни крути, сэр, был королем.

– Этот человек был жестоким чудовищем!

– Ну, это было очень давно, сэр, – испуганно возразил Шнобби.

Ваймс немного успокоился.

– А кто будет играть Каменнолицего Ваймса?

– Э… э…

– Шнобби!

Шнобби опустил голову.

– Никто, сэр. Никто не захотел его играть, сэр. – Капрал сглотнул и с видом человека, решившего выложить всю правду до конца, каковы бы ни были последствия, выпалил: – Поэтому, сэр, мы сделали чучело из соломы, так он лучше будет гореть, когда мы вечером бросим его в огонь. Будет ведь большой салют, сэр, – добавил он с абсолютной уверенностью в голосе.

Ваймс потемнел лицом. Шнобби перепугался до судорог – уж лучше бы на него наорали. На него орали всю жизнь. Он научился с этим мириться.

– Стало быть, никто не хочет быть Стариной Камнелицем, – холодно протянул Ваймс.

– Потому что он проигравшая сторона, сэр.

– Проигравшая? Железноголовые Ваймса победили. Целых шесть месяцев он был правителем города.

Шноббса опять перекосило.

– Да, но… все у нас в Обществе говорят, что ему просто повезло, сэр. Мол, это была чистая случайность, сэр. Кроме того, соотношение сил было один к десяти, и совсем не в его пользу; а еще у него были бородавки, сэр. И он был немного незаконно рожденным, сэр, говоря всю правду. И отрубил голову королю, сэр. Нужно быть очень плохим человеком, чтобы сделать это, сэр. К вам это не относится, сэр.

Ваймс покачал головой. Да какая, к чертям, разница? (Впрочем, разница-то была, и он это осознавал.) Дела давно прошедших дней. Какая разница, что там думает группа полоумных романтиков? Факты остаются фактами.

– Хорошо, я понял, – сказал он. – Это почти смешно, правда. Потому что… я должен кое-что сказать тебе, Шнобби.

– Да, сэр? – облегченно спросил Шнобби.

– Ты помнишь своего отца?

Шнобби, похоже, снова начал впадать в панику.

– Я… я… Очень неожиданный вопрос, сэр…

– Чисто социальный вопрос.

– Старика Сконнера, сэр? Немного, сэр. Почти не видел его, за исключением тех случаев, когда Стража заявлялась, чтобы вытащить его с чердака.

– А что ты знаешь о своей, гм, родословной?

– Враки все это, сэр, – твердо заявил Шнобби. – Нет у меня никакой родословной, сэр, я моюсь раз в месяц. Вам кто-то наговаривает на меня, сэр.

– О черт. Э… ты не знаешь, что означает слово «родословная», а, Шнобби?

Шнобби поежился. Ему не нравилось, когда его допрашивали стражники, тем более что он сам был таковым.

– Не уверен, сэр…

– Тебе ничего не рассказывали о твоих предках? – Шнобби разволновался еще больше, поэтому Ваймс быстро добавил: – О твоих родителях и прародителях?

– Только о старом Сконнере, сэр. Сэр… если весь этот разговор вы затеяли, только чтобы подвести к тем мешкам с овощами, пропавшим из магазина на улице Паточной Шахты, так я там даже рядом не стоял…

Ваймс отмахнулся.

– Неужели он… ничего тебе не оставил? Ну хоть что-то?

– Пару шрамов, сэр. И этот выпадающий из сустава локоть. Когда погода меняется, он иногда болит. Так что, когда ветер дует со стороны Пупа, я завсегда вспоминаю старика Сконнера.

– Да-да, я понял…

– Ну и, конечно, вот это…

Шнобби покопался под своим ржавым нагрудником. Это тоже было чудом. Даже у сержанта Колона доспехи пусть не сверкали, но блестели. Однако на Шнобби