После шоу Мэлвин обнаружил нас голыми и спящими: «Ты что, блядь, делаешь?!»

Он кругами гонялся за мной вокруг автомобиля. Он вопил: «Ты ебешь девушку, в которую я по уши влюблен?» – а я кричал: «Не бей меня!»

После нескольких кругов я не удержался от смеха, потому что он не мог поймать меня. Затем Мэлвин начал смеяться тоже. Я не знаю, как этот сценарий разыгрался бы между другими людьми. Но мы ушли с этого концерта друзьями.

Синди и я встречалась только в течение месяца, но он был тем месяцем, когда мне в руки впервые попало какое-то реальное садомазохистское оборудование. Отец Синди был агентом ЦРУ, так что их гараж был полон крутейших старых шпионских устройств. Однажды мы копались в детекторах лжи и дешифровщиках кодов (ну, или чем бы там они ни были) и нашли коробку с изготовленными кустарным способом кожаными секс-игрушками. Это были не лощеные, черные садо-мазопринадлежности, которые можно увидеть в секс-шопах; это была дубленая кожа с неровной прострочкой. Было ясно, что ее папа в свое свободное время позаботился о том, чтобы изучить кожевенное ремесло и изготовить плети и ремни крепления к туловищу для подвески тела.

Мы играли с кнутами, но не могли понять, как крепить ремни для подвески. Самую большую тайну, однако, составляла анальная затычка с отверстием по центру и исходящей из нее пластиковой трубкой. Мы думали, что это какое-то сумасшедшее клизмоподобное устройство, но мы решили, что из него вышел бы чумовой пивной кальян.

Мы притащили его на кухню, вымыли с мылом и приделали воронку к концу трубки. В тот момент, когда мы вылили в него первое пиво и высосали его с конца анальной затычки, вошла мама Синди:

– Откуда вы взяли это?

– Нашли в гараже.

Сгорая от стыда, она повернулась и ушла. Больше я ее не видел.

Позже мы катались на машине, и меня остановил полицейский. И по делу: я был пьян от анального пивного кальяна. Коп посмотрел в багажник автомобиля и увидел затычку. Он поднял ее.

– Что это?

– А на что это похоже?

Испытывая отвращение, он бросил ее на заднее сиденье: «Пиздуйте отсюда».

Когда я начал встречаться с Эрин, наш причудливый эксперимент произошел в дороге с NOFX. Как-то вечером мы одолжили фургон на некоторое личное/интимное время после концерта. Мы заехали на пустую стоянку супермаркета, и в фургоне она связала меня – голого, с завязанными глазами. Она вытащила кнут, и вдруг на парковку заехал полицейский автомобиль.

Я не мог видеть, но я услышал, как она закричала: «Блядь!»

– Что такое?

– Здесь копы!

– БЛЯЯЯДЬ!

Они постучали в окно, и Эрин открыла дверь, чтобы пролить свет на то, что позже, я уверен, было приковывающей внимание темой разговора их полицейского участка.

– Пиздуйте отсюда.

Мы дали обратный ход в дом, где той ночью остановились все остальные. Это прискорбно, но мы не довели это дело до конца, и в итоге я получил два комариных укуса на яйцах.

Даже у себя дома было трудно найти уединение, чтобы заниматься исследованиями. Эрин и я сразу съехались и жили в доме на улице Пейдж в Сан-Франциско. В какой-то момент наши соседи по жилплощади уехали, мы остались одни и реально дали себе волю. Я с кляпом во рту, с завязанными глазами, связанный, в позе орла, распяленный на кровати. Эрин оставила меня там, беспомощного, на то время, когда она пошла принимать душ. Это было изумительно! Но потом я услышал стук во входную дверь. Далее дверь открылась, кто-то зашагал вверх по лестнице, в сторону спальни.

«Здесь кто-нибудь есть? Это Алекс, хозяин дома!» Я бы с радостью откликнулся, если бы у меня не было кляпа во рту. Дверь в спальню была широко открытой. Шаги стали ближе, а потом они стихли. Я ничего не мог видеть с повязкой на глазах, но после краткого перерыва услышал, как шаги быстро спустились вниз по лестнице и за дверь.