Вытащив Ванильку из переноски, прижала к груди. Кот слегка прикусил мой подбородок. В его глазах было полно осуждения.

– Прости, родной, – чмокнув кота в нос, положила его на колени.

5. Глава 4. Бабушкин дом

Янина

Открыв двери, водитель вышел вслед за мной на остановке. В багажном отделении находился мой неподъёмный рюкзак.

– Давайте я, – услышала я знакомый бас Никиты. Парень охнул, вытаскивая рюкзак. – И как ты его сама тащила?

– Привет! Спасибо, что встретил. Подруга подвезла меня к автобусу, а там уже водителю доплатила, чтобы он его закинул в багажное отделение.

– Привет, – смог вставить в мою шквальную речь приветствие Никита. – Это тебе.

Парень протянул мне примятый букет полевых ромашек. Я, улыбнувшись, зарылась довольным лицом в ромашки.

«Любит – не любит. Плюнет – поцелует. К сердцу прижмет – к чёрту пошлёт», – кажется, вроде так, говорили. Я автоматически отрывала лепестки, произнося заветные слова. Никита, видя это, чуть улыбнулся. Не этого ли он хотел?

Автобус тронулся с места, и единственная лампочка на столбе рядом с остановкой замигала. Подул пронизывающий ветер, я поёжилась. Недовольный Ванилька замяукал. Никита поднял нос к верху и к чему-то принюхался.

«Меня окружают сплошные нюхачи», – удивилась я, вспомнив Петра и его странное поведение в автобусе, когда он в него поднялся. Теперь вот Никита.

– Всё в порядке, Никита? Может, поедем? А то тут зябко.

Видимо, парень совсем не замечал холодного ветра. Ему-то что, у него явно кожанка, как ветровка.

– Прости, – очнулся парень. – Вот, надень. А то у нас бывают холодные порывы ветра, а ты в лёгкой кофточке. Парень, с неодобрением покачав головой, сам надел на меня огромную куртку. Видя, что мои кисти спрятаны, закатал ещё и рукава на куртке. Закинув в люльку мотоцикла рюкзак, поставил на сидение переноску с Ванилькой.

– Садись сзади меня и крепко держись. За животинку не переживай, гнать не буду.

Сев на сиденье мотоцикла сзади парня, крепко прижалась к его спине, пальцами вцепилась в рубаху. Руки сцепить в замок не получилось, слишком он был мощным для меня.

Пятнадцать минут тряски – и мы подъехали к бабушкиному дому. На столбе исправно горела лампочка, тускло освещая покосившуюся калитку. Никогда не любила темноту, а после ночных кошмаров она меня очень сильно пугала.

– Как только ты мне позвонила, я связался с электриком, и он подсоединил к дому электричество. Холодильник старенький, но исправно работает. Телевизор тоже ловит два канала: один центральный, второй местный. Там крутят иногда хорошие фильмы, – всё это Никита мне сообщал, пока выгружал моё немногочисленное добро.

– Спасибо, Никита. Я с тобой никогда не расплачусь.

Вошли вместе с ним во двор. Я несла переноску. Он, как истинный джентльмен, – рюкзак. Моё замечание насчет «не расплачусь» попросту проигнорировал.

– Разувайся, я сегодня подмёл в комнатах и вымыл полы. Не переживай. Бельё на кровати тоже чистое.

Пока он мне всё это рассказывал я, честно говоря, от удивления открыла рот. Морально уже была готова к тому, что буду спать в темноте и на простынях, пахнущих сыростью. А тут такое.

– Я заранее подогрел воду в бойлере, так что она должна быть ещё теплой. Да, в холодильнике еда. Тебе хватит, как минимум, на неделю. Очевидно, ты вообще не ешь.

За это время, пока он говорил, я стянула с себя куртку и кофту. И он внимательно меня разглядывал. Стало неудобно. Слегка поёжилась, он же отвёл от меня суровый взгляд. Как мне показалось, Никита был чем-то обеспокоен.

«Такой мужчина пропадает. А может, и нет», – у меня не было слов, чтобы выразить благодарность.