Проводив котов взглядом, я рванул вперед, оставляя их позади. Как я и рассчитывал, они тут же бросились в погоню.

Резко разворачиваюсь, приготовившись к удару. Они одновременно прыгают. Ножницы. Забавно, но эти монстры не отлетают. Клинки проходят сквозь них как нож сквозь масло. Безекиры падают, обливаясь кровью. Непроизвольно облизываюсь. Первый уже в предсмертной агонии. Вонзаю в него один из мечей, чтобы не мучился, и иду дальше. Второй монстр пытается встать. Надо бы помочь. Хватаю за шкирку одной рукой и поднимаю в воздух. Он пытается сопротивляться, дергается, но ему это явно не помогает.

– Хотел поужинать мной? Думаю, будет справедливо, если ты сам станешь ужином.

Открываю рот. Клыки начинают удлиняться. Я чувствую, как они выдвигаются из пазов. Укус, и рот наполняет теплая солоноватая кровь. Не скажу, что когда-то любил вкус крови, но тут едва не жмурюсь от наслаждения. Такой интересный оттенок, немного пикантный. Кажется, я начинаю понимать северные народы, которые добавляют кровь во всю свою еду.

Высушив монстра, обираю тело и направляюсь ко второму. Коты дарят мне уже по десять медяшек. Приятно, особенно учитывая тот момент, что они мне уже даровали пятый уровень. Сразу кидаю очко в ловкость и иду дальше, любуясь зажившей кожей на кисти. Сытость вызывает легкое чувство упоения, и я перехожу на бег. Деревья уже не встречаются так часто, как раньше. Можно не опасаться остаться без глаз.

Еще один безекир даже не успел меня заметить. Нападаю сзади. Ножницы решил приберечь, просто бью мечом. А ничего так урон по нему идет. Нормальный.

Кот отпрыгивает и тут же нападает. Когти полосуют мне плечо, но резкой боли нет. Слабая, оповещающая о том, что меня поранили.

Тут же обрушиваю град ударов на монстра. Он пытается уклоняться, атаковать, но силы слишком неравны. Я же даже не пытаюсь его добить. Жду, когда ослабнет. Как только безекир пошатнулся, тут же прыгаю на него и впиваюсь в шею. Он пытается вырваться, царапает меня, но ничего не может сделать. Кровь, словно крепкий алкоголь, обжигает горло и дарит чувство эйфории.

Отбрасываю обескровленную тушу монстра и смеюсь, подняв голову к восходящей луне. Как же это прекрасно! Как же это… волшебно. Я больше не жертва. Я хищник. И я вышел на охоту. А ночь… эта прекрасная ночь… она только началась!

Из груди вырывается смех. Искренний смех облегчения и счастья. Такое чувство, что именно после смерти я наконец-то начал жить.

Разворачиваюсь и бегу дальше. Бегу, соревнуясь с луной. Бегу, стараясь обогнать ее, чтобы ночь не заканчивалась! Никогда не заканчивалась.

Стайка из четырех баргестов бросается на перехват. Ну, идите ко мне, мои милые.

Встречаю их ножницами, мгновенно убивая трех. Четвертый пытается атаковать. Хватаю его за лоб, поднимаю и вгрызаюсь в шею. Кровь не такая вкусная, как у котов. На порядок хуже, еще и эта шерсть вонючая. Хотя и не могу сказать, что мне не нравится вкус. Все равно неплохо, но после безекиров совсем никуда.

Откидываю обескровленное тело монстра, собираю небольшой дроп и бегу дальше.

Вдалеке показывается город порядочников. В голове появляется шальная мысль: «А что, если немного их подразнить?!»

Разворачиваюсь и бегу к Тазангуму.

Интересно, что там, за воротами? Снаружи город обнесен высокой стеной. Хрен заглянешь, что внутри.

– Хаосит! – раздается со стен.

В тот же миг возле меня пролетает болт.

– Хрен вам, а не…

Договорить я не успел. Болт врезался в плечо, прошив его насквозь и заставив перекувыркнуться. Жизни мгновенно просели на десять процентов, а в плече почувствовалась боль. Причем довольно ощутимая. Она мгновенно отрезвила разгоряченное сознание.