Люди Оленьего Озера зависели от нее.

Пейджер пищал. Ханна вздохнула и почувствовала горячие слезы в уголках глаз. Все за то, что она исчерпана полностью и целиком – и физически, и эмоционально. Ей необходимо отключиться этим вечером, провести время только с собой и детьми. И с Полом, который, чтоб не доставать семью сарказмом и дурным настроением, работал в офисе допоздна.

Волнистая прядь светлых, медовых волос выпала из ее конского хвоста и мягко защекотала щеку. Она вздохнула, заложила локон за ухо и выглянула из двери. Под светом галогеновых фонарей казалось, что автостоянка выкрашена сепией.

«Доктор Гаррисон! Доктор Гаррисон! Срочно в отделение неотложной помощи!»

Ханна стянула с плеч пальто и перекинула его через руку.

– Боже, вот вы где! – выпалила Кэтлин Кейси, вынырнув из-за угла. Она стремительно шла по холлу, полы ее лабораторного халата развевались, как паруса. Толстые мягкие подошвы кроссовок почти беззвучно касались полированного пола. Медсестра была ростом полтора метра, и ни миллиметром больше, имела внешность гнома с копной густых рыжих волос и хватку питбуля. Ее униформу дополняла жесткая хирургическая щетка и значок с надписью «Не ныть!». Она нацелилась на Ханну и, как трактор, двинулась к ней.

Ханна попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой:

– Простите! Бог может быть женщиной, но эта женщина точно не я.

Кэтлин фыркнула и приобняла Ханну, увлекая с собой.

– Вы нужны.

– Крэйг не справится?

– Возможно, но нам бы кого порасторопнее.

– Я даже не в резерве сегодня. И мне нужно забрать Джоша после тренировки. Позвоните доктору Бэскиру…

– Уже. Он в постели с нашим общим другом, гриппом Парка Юрского Периода, также известным как tracheasaurus phlegmus. Такая задница этот вирус! Половина штата слегла с ним, и это значит, что я, Кэтлин Кейси, королева приемного покоя, могу призвать вас к работе против вашей воли. Это не займет много времени, обещаю.

– Последние слова – замечательные, – буркнула Ханна.

Кэтлин проигнорировала ее слова и повернулась. Со стороны показалось бы, что она хочет взять Ханну на буксир и протащить все эти метр семьдесят пять в своем кильватере. Но ноги Ханны уже сами собой зашагали, когда она услышала вой сирены подъезжающей «Скорой помощи».

– Что случилось? – спросила она покорно.

– Автомобильная авария. Какой-то малыш не справился с управлением на обледеневшей Олд Сидар-роуд и столкнулся с машиной, полной старушек…

С каждым шагом они ускоряли темп, и низкие каблуки кожаных сапожек Ханны выбивали быстрый ритм стаккато. Ее усталость и сопутствующие ей эмоции угасли перед чувством долга и «врачебной этикой поведения», как называл это Пол. Как будто какие-то дополнительные источники питания включились у нее внутри, заполняя мозг светом и энергией, посылая в тело заряды адреналина.

– Состояние? – спросила Ханна, ее речь поменяла оттенок, став более резкой и твердой.

– Двоих в наиболее критическом отправили в Медицинский центр округа Хеннепин. К нам привезли остальных. Двух старушек с шишками и синяками и парня, студента колледжа. Похоже, он довольно хорошо приложился.

– Никаких ремней безопасности?

– А зачем беспокоиться, когда ты жил еще недостаточно долго, чтобы понять о смерти хоть что-то? – сказала Кэтлин, когда они входили в помещение, которое служило одновременно и сестринским постом, и приемным отделением.

Ханна склонилась над регистрационной стойкой.

– Кэрол? Пожалуйста, вы не смогли бы позвонить на хоккейный каток и оставить сообщение для Джоша, что я немного опоздаю? Может быть, он потренируется еще.