Закрытый, неэмоциональный, требовательный мужчина.

Если кто-то и был рядом с ним, то это длинноногие модели, которые не задают вопросов и не смотрят в глаза, пока не попросят. Они не знают слова «нет» и на все отвечают ласковой улыбкой. Такой же он хочет видеть меня.

И ведь обязательно найдутся женщины, которых устроит все. Любое отношение, даже скотское, лишь бы рядом. У таких мужчин женщины есть всегда…

Долго ворочаюсь и засыпаю с трудом, из-за чего пропускаю звонок будильника. К маме лучше пораньше. Еще нужно в ресторан заехать, купить ей вкусненького.

Поздние возвращения выбивают из колеи. Встаю разбитой, быстро причесываюсь и даже не крашусь. Выхожу в легком летнем костюме: узкие пастельно-розовые брюки, белый жакет. В ресторане заказываю мамины любимые роллы, тарталетки с икрой и с лососем. Недешево, но могу себе позволить.

В лечебницу приезжаю к часам посещений.

Сердце слегка екает. Всегда волнуюсь перед встречей с мамой.

С пакетом в руках иду через территорию, больше напоминающую парк: пушистые туи, ухоженные клумбы с розами, скамейки, есть даже фонтан. Реабилитация стоит здесь дорого. Но окупает себя до копейки.

Если удержусь у Романова, смогу платить чаще.

– Анечка! – мама целует меня в обе щеки, и опускается на кровать.

Ей уже лучше.

Если не вспоминать, какой была до болезни, она почти в порядке. Речь восстановилась почти полностью, об инсульте напоминает небольшой парез, а еще она очень быстро утомляется.

– Привет! – я надолго обнимаю маму, очень по ней соскучилась. В палате их двое, но сейчас соседки нет. – Пойдем на улицу, погода прекрасная. Только чай возьмем, я твои любимые роллы привезла.

Мы делаем зеленый чай и идем в беседку.

Открываю коробку и раскладываю тарталетки по бумажным одноразовым тарелкам. Стараюсь не замечать, как нездорово дрожит ее рука на кружке. Раньше она все проливала. Сейчас уже лучше.

Мама видит лосось, икру, и вздыхает.

– Ох, дочка, куда столько… Это же очень дорого!

– Ничего, мам. У меня новая работа.

– А как же Денис? – встревоженно смотрит она.

– С Денисом у нас все, – вздыхаю уже я. – Не переживай, там и так не было ничего серьезного.

– Ну как же так. Я думала, вы поженитесь.

В детали наших отношений я маму не посвящала. Ни к чему. Я-то с самого начала знала, что свадьбы не будет.

– Устроилась секретарем с хорошим окладом, – начинаю ее забалтывать. – Зарплата выше намного…

– А свободные мужчины есть? Тебе семью нужно заводить, дочка.

Вздыхаю. Мужчины. Стальной и холодный Романов, киллер, которого я случайно опознала, и охранник, который каждый день раздевает меня перед работой. Прекрасные женихи.

– Мам, сейчас не до личной жизни. Освоюсь, поработаю немного, посмотрим.

– Так, дочка, вся жизнь пройдет, – вздыхает мама. – А она проходит быстро. Я вот тоже думала, что после сорока только жить начну. Все откладывала. Думала, сначала тебя выращу-выучу, замуж выдам. А потом вот…

Она прикасается к голове, и сердце щемит от жалости к ней.

– Еще и связалась с дядей Витей. Нужно было лучше выбирать. Главное, чтобы человек был надежным, Ань. Чтобы и в беде, и в болезни с тобой был, а не только когда все хорошо.

– Мам, не надо, – бормочу я. – Давай лучше поедим?

Пытаюсь отвлечь ее, но разве от такого отвлечешь?

Смотрю, как неловко мама ест тарталетки. Просто тень от самой себя. Как же она права… Только как такого человека найти? Через сколько проверок провести, чтобы убедиться, что тебя не бросят? Снова смотрю на маму. Я была уверена, то у нее с отчимом все отлично. Отчим казался нормальным мужиком, который помогал нам, не обижал маму, я к нему относилась с уважением… Пока она не заболела.