Вскоре все три девочки с вещами для пижамной вечеринки и куклами сидели на заднем сиденье. Джорджи была одета в джинсовый костюм, совсем как Оливия из Оклахома-Сити. Бесс приколола к волосам маленький красный шёлковый цветок, как у Хейли из Гонолулу.

– А почему каждый должен взять на вечеринку свою «Городскую девчонку»? – спросил мистер Дрю.

Мистер Дрю был адвокатом и очень много работал. Но он никогда не бывал настолько занят, чтобы не найти времени для Нэнси.

– Папа, ведь «Городские девчонки» – очень крутые! – ответила Нэнси. – Они все разные.

– Эбби из Анкориджа – с Аляски, поэтому она идёт в комплекте с меховыми сапожками, – сообщила Бесс. – А у Марси из Малибу – настоящий песок между пальцев ног!

– Фу, какая гадость, – произнесла Джорджи.

– Но самая потрясающая и крутая кукла из «Городских девчонок», – поведала Нэнси, – это, безусловно, Хизер из Голливуда!

– О-о-о! – простонала Бесс.

– Аххх! – вздохнула Джорджи.

Во всех Соединённых Штатах насчитывалось всего несколько Хизер из Голливуда. Эти куклы были особенными и очень дорогими.

– Я слышала, что пончо Хизер сделано из настоящего кашемира, – сказала Бесс. – Его производят из шерсти коз.

– А я слышала, что у неё настоящие кожаные сапожки! – добавила Джорджи.

– И серёжки из чистого серебра! – вставила Нэнси.

– Я читала на сайте «Городских девчонок», что теперь во всей стране осталась только одна Хизер из Голливуда, – добавила Джорджи.

Мистер Дрю притормозил, вырулив на усаженную деревьями широкую улицу, и остановил машину напротив огромного белого дома.

– Вот и дом Шэннонов, девочки, – сказал мистер Дрю.

Нэнси перегнулась через Бесс и Джорджи, чтобы посмотреть в окно.

– Ух ты! – воскликнула она.

Дорожка, ведущая к дому, была выложена красным ковром. На газоне стояли огромные фонари и картонные фигуры знаменитых кинозвёзд.

Из дома вышла Дейрдре в тёмных очках и роскошном боа из перьев. Пока Нэнси, Бесс и Джорджи шагали по красной ковровой дорожке к парадному входу, мистер Шэннон их фотографировал. Нэнси догадалась, что фотографии предназначались для сайта Дейрдре. Мистер Шэннон был адвокатом, как и отец Нэнси.

– Нэнси, Джорджи, Бесс! – подозвала их Дейрдре, размахивая своим боа. – Вы готовы к крупным планам? Я имею в виду, к пижамной вечеринке?

– Что происходит? – шёпотом обратилась Бесс к Нэнси и Джорджи.

– Думаю, Дейрдре помешана на Голливуде, – прошептала Джорджи.

От вспышек фотоаппарата мистера Шэннона у Нэнси перед глазами замелькали мушки.

– Я не понимаю, – проговорила она, моргая. – Разве планировалась не вечеринка «Городских девчонок»?

– Привет, девочки! – приветствовала их миссис Шэннон, когда подруги вошли в дом.

Мама Дейрдре была одета в розовый свитер и чёрные брюки-стрейч. Её каштановые волосы были искусно зачёсаны волной.

– Здравствуйте, – ответила Нэнси самым вежливым тоном.

– Почему бы вам не отнести свои вещи вниз, в комнату на цокольном этаже? – предложила миссис Шэннон. – Там сейчас самое веселье!

– И угощение! – добавила Дейрдре.

Она махнула девочкам рукой, указывая на дверь, ведущую на цокольный этаж. Джорджи обратила внимание на синюю спортивную сумку у стены.

– Кажется, кто-то забыл свою сумку, – сказала она.

Дейрдре сморщила носик и ответила:

– Это баскетбольная сумка Трины Вандерхуф, от которой разит её пóтом. Я заставила её оставить сумку наверху, поэтому на вечеринке она вонять не будет.

Нэнси почувствовала, как что-то щекочет ей лодыжку. Она глянула вниз и увидела пушистую белую кошку. Та негромко урчала и тёрлась о ногу Нэнси.