– Ты чего? – от Иры не укрылись мои нервные «прятки».

– Это он! – Если шепотом можно было кричать, то именно это я сейчас и сделала.  

– Кто?

– Тот тип с раздевалки, – незаметно ткнула пальцем в сторону мужчины.

Ирка удивленно округлила глаза и медленно перевела их на нового преподавателя. 

– Здравствуйте, четвертый курс, – по аудитории эхом рассыпался громкий бархатный голос моего «палача», – Меня зовут Кирилл Александрович Власов, и как вы уже догадались, в этом семестре я буду вести у вас курс лекций по «ОПД». Экзамен принимать буду тоже я. Вопросы?

– А почему вы опоздали? – рядом послышался бесцеремонный вопрос.

Ой, ду-у-ура… Синичкина, какая же ты дура. Он же сейчас прямо сюда посмотрит!

– На будущее, перед тем как задаете вопрос – сначала представьтесь.

– Синичкина Екатерина, староста группы 403-а, – вздернула свой везде, куда не следует лезущий нос наша «мисс идеальность».

– Так вот, Синичкина, – сухо отчеканил Власов, – На вашем месте я бы переживал больше о благополучной сдаче экзамена. А вот, где я нахожусь, волновать вам должно в последнюю очередь. К тому же спешу вас проинформировать, первая пара лекций является вводной и самостоятельной к обучению. Я мог бы просто сбросить старостам материал на почту, а на следующем занятии провести небольшой опрос. Но как видите, не сделал этого. И запомните, я не Мария Степановна и нянчиться, подтирая каждому сопли, не буду. Кто на что заработает в конце курса, то и будет стоять в журнале.  

И наша староста, словно язык проглотила.

– Еще вопросы есть? – больше добровольцев “познакомиться” не нашлось, – Тогда проведем перекличку.

Ой, рано я расслабилась…

Мужчина по-хозяйски уселся за широкий деревянный стол, достал журналы и начал по очереди называть наши фамилии, что-то попутно себе помечая.  

Тик-так! Тик-так!

Это детонатор в моей голове стремительно начинает обратный отсчет. Три, два, один…

– Мартынова.

Ну, вот и все.

Прощай, Ирка. Я была безумно рада встретить такую чудесную и верную подругу как ты. Мам, пап простите за дочь дуреху, не оправдавшую ваших надежд и не ставшую великой гимнасткой. Арчик, мой любимый мопсик, мамочка тебя очень любит. Ну все, вроде бы со всеми попрощалась.

Зажмурила глаза и просипела еле слышно:

– Я.

– Мартынова, опустите блокнот, – недовольный голос, словно удар хлыста по моей спине.

– Не могу, – отрицательно машу головой, а пальцы пуще прежнего цепляются за глянцевую обложку с мультяшным жирафом.  

– Опустите. Блокнот, – отчеканил по слогам, – У меня сегодня точно нет настроения с вами шутить.

И тут я понимаю, выбора мне не оставили. Совсем. Рано или поздно, он все равно меня увидит. А привлекать к себе внимание остальной аудитории не очень хочется. Хватит. Отличилась уже.

Медленно так опускаю блокнот и чувствую, что так же медленно опускается к моим пяточкам бешено скачущее сердце. Щеки пылают. Да что там щеки. Все лицо уже, наверное, пунцовое и сливается с цветом волос.

Еще секунда и я поднимаю опасливый взгляд в сторону преподавательского стола и…

4. Глава 4

Секунда. Вторая. Третья.

А мы все еще неотрывно смотрим друг на друга. Не знаю, что со мной творится, но я не могу опустить взгляд. Еще немного и пар повалит из ушей.  

Понимая, что странная пауза между нами немного затянулась, мужчина вдруг резко прочистил горло и, как ни в чем не бывало, продолжил перекличку. Но радоваться я не спешила.

Нехороший блеск, на мгновение промелькнувший в нечеловечески зеленых глазах перед тем, как он опустил их в журнал и вздернутый в легкой ухмылке уголок красивых губ говорили о том, что ой не зря я таки попрощалась со своими родными. Не зря.