И еще что меня удивило – почему нас отправляли железнодорожным транспортом, а не воздушным. Нас же готовили к тому, чтобы выбрасывать в тыл к врагу самолетами. Неужели наша часть зря называлась воздушно-десантной?..

Но командованию виднее – эшелоном так эшелоном, по «железке» так по «железке». Ко всему приучены. И караул организовали на высшем уровне. Вокруг суматоха, неразбериха – а у нас все согласно уставу. Развод суточного наряда, караульное помещение в отдельном вагоне – с оружейкой и даже сушилкой для промокших сапог и обмундирования... Правда, выяснилось, что караул не суточный, а на все время пути. А это не очень хорошо. Если эшелону везде будет зеленый свет, то до того же Владикавказа можно за двое суток добраться, если нет, то и за неделю не управишься. Но если погрузка шла ударными темпами, то и зеленую улицу эшелонам откроют.

Эшелон был готов к отправлению. Поздним вечером вместе с начкаром мы приняли под охрану закрепленную на платформах технику, проверили печати на опломбированном вагоне с боеприпасами. А ночью поезд тронулся в путь. Но почему-то не в сторону Кавказа, а в противоположном направлении.

Я вопросительно глянул на Урусова. Но он лишь пожал плечами. Начальству, дескать, виднее... Начальство в армии – это все, и голова, и задница. Если все нормально, то «го», если бардак, то «жо»...

На «жо» мы сели уже утром следующего дня. Оказывается, наш эшелон прибыл в Рязань. Там и последовала команда разгружаться.

Первым не выдержал ротный.

– Твою мать! Мы бы своим ходом за шесть часов дошли! Еще вчера здесь были бы!

Но приказ есть приказ. В Рязань, поездом, непонятно зачем. Приказ выполнили. Мы уже в Рязани, сгружаемся с поезда. А вот «непонятно зачем» осталось, так и висит над нами серым туманом. И неизвестно, сколь долго еще будет висеть и давить на извилины. Даже командир батальона ничего не знал. А это уже полный бардак...

Ситуация прояснилась лишь ночью. Был получен приказ выдвинуться в сторону военного аэродрома... Наверняка такая секретность не снилась даже крупным военачальникам во время Великой Отечественной войны. Разве что в самом ее начале, когда общую ситуацию можно было охарактеризовать в нескольких словах – тупой на тупом и тупым погоняет... Похоже, и здесь то же самое. Ведь прав был Болотницкий, до места назначения запросто можно было бы добраться своим ходом – маршевой колонной. И времени бы меньше затратили, и нервов... Но сколько бы мы ни удивлялись, снова все сводилось к начальству: оно большое, ему видней.

Утром наша колонна была уже на аэродроме, где нас, к счастью, уже ждали. Или к несчастью?.. Личный состав и технику батальона расфасовали по огромным «Русланам». Никаких парашютов не предусматривалось, и высадки в тыл врага не предусматривалось – обычная транспортировка с аэродрома на аэродром. И зачем, спрашивается, было метаться из угла в угол, когда мы запросто могли бы перебазироваться в Моздок сразу и со своего аэродрома... Хотел бы я сказать про начальство, да ладно уж. Чувствовалось, что впереди нас ждет много интересного и нецензурно-выразительного...

В Моздок прибыли без приключений. Разгрузились. Разместились вблизи аэродрома, прямо в поле. Разбили палаточный лагерь, огородили колючкой парк боевой техники, организовали охрану и оборону позиций – все четко, все по науке. Даже пару-тройку караульных грибков по периметру воткнули. Но это больше для показухи. Войной здесь еще не пахло, но комбат, он же командир сводного подразделения, распорядился охранять лагерь секретами, то есть часовые должны были находиться на скрытых от посторонних глаз позициях – никаких грибков, никаких вышек.