А Миша, как он мог так поступить? Да, возможно он и не знает, что я в рабстве у этого чудовищного человека. Но это никак не оправдывает его поступок. Исчезнуть, не дать о себе знать, ни одного чёртового звонка!

Кое-как успокоившись, я стёрла потёкший макияж с лица, оделась в свою одежду и, набрав, побольше воздуха, вышла из гримёрки. Слава Богу, ни Вадима, ни Олега в коридоре не было, и я чуть ли не бегом вышла на улицу. Домой хочу, смыть с себя чужие прикосновения. Местами на теле уже начинают появляться кровоподтеки, что завтра будут здоровенными синяками.

Вызвала такси и ждала его по другую сторону от клуба, когда возле меня затормозил спортивный автомобиль. Серьёзно? Мне что, мало сегодня было?

Но на водительском месте сидел Олег. Он посмотрел на меня презрительным взглядом. Не сказал ни слова, а мне и не нужно было. Его глаза сказали многое. Повернул голову ко входу в клуб и с визгом шин тронулся с места.

Не плакать!

Он тебе никто!

Что, что смотрел на тебя, как на грязь под ногами? Не важно.

Не плакать!

25. 23

Дамира

Не спала почти всю ночь. Наверное, два часа в ванной просидела, пока обжигающая вода не стала ледяной, и я не начала трястись ещё и от холода. Натёрла кожу до покраснения и всё равно не смогла избавиться от мерзкого чувства грязи на своём теле. Голова уже трещала от нескончаемых терзаний совести, лицо стало опухшим, как после недельной пьянки. Всё, что я сейчас хочу - это обнять свою малышку. Но я не зверь, чтобы идти в это время к соседке и разбудить ребёнка из-за своих проблем. Уже под утро силой заставила себя успокоиться и лечь спать.

Проснулась рано и не в лучшем виде: тело ломит, а головная боль так и не прошла. В ванной оглядела себя в зеркало. Печальное зрелище: синяки на груди, шее, даже на лице виднеются отпечатки его пальцев. Про запястья вообще молчу - чёрные, как ночь. Помыла лицо холодной водой, чтобы хоть как-то снять опухлость. Надела водолазку, чтобы скрыть разукрашенное тело, и пошла за своей девочкой.

- Доброе утро, проснулась? – спросила я Аллу Дмитриевну, как только она открыла дверь.

- Доброе, деточка! Да, мультики смотрит. Заходи! – я шагнула в квартиру, где всегда пахнет уютом и любовью. Вспомнился бабушкин дом и её пироги с вишней, которую я не люблю, и она всегда пекла для меня отдельно с грушами. И как я ругалась на брата, что он ест мои пироги. Где это беззаботное детство?! – Смотри кто к нам пришёл! - сказала соседка, когда мы зашли в гостиную.

- Мама! – крикнула моя малышка и ринулась ко мне.

- Привет, милая, - как мне нужны были объятия того, кто любит безоговорочно. – Ты хорошо себя вела? – спросила я дочь, убирая волосы за ушко.

- Очень хорошо, - ответила за неё Алла Дмитриевна с добродушной улыбкой.

- Мамочка, ты ведь знаешь, что я хорошая, - знаю, конечно, знаю, моя девочка.

- Ты - самая лучшая. Идём домой? – она кивнула, и я взяла её на руки.

- Мама, я взрослая! – возмутилась дочь.

Все вы в этом возрасте взрослые, но я не отпущу её сегодня из своих объятий.

- Будем завтракать? – спросила Мию, усадив её на специальный детский стульчик.

- Будем! – твёрдо сказала она.

Достала молоко и свежие ягоды из холодильника, чтобы сварить дочери кашу. Подпрыгнула на месте от неожиданости, когда зазвонил телефон. На экране высветилось имя моей подруги Вики.

- Да, Викусь, - взяла трубку и включила дочке мультик.

- Куда ты пропала? – недовольным голосом начала подруга. – Ни слуху ни духу! Кто так делает? – тот, кто стриптизёршей стал по щелчку пальцев одного «хорошего» извращенца.