– Во-первых, я никуда не пойду, Виолетта! Во-вторых, мы выяснили еще далеко не все. В-третьих, мы решили называть друг друга по имени!

Она опешила от такого хамства, а в глазах ее я снова увидела страх.

– Итак, пока вы не скажете мне, откуда у вас эта открытка и кто ее написал, я не покину ваш кабинет, и никакая охрана вам не поможет, – провозгласила я и уселась в кресло. – Кстати, чай вы делаете неплохой, я не откажусь еще от одного стаканчика!

Виолетта провела тыльной стороной ладони по лбу и изменившимся голосом сказала:

– Мои очки… Они где-то на столе…

– Прошу вас, – я протянула ей очки. – Успокойтесь и говорите правду! Считайте, что я – ваш священник, Виолетта.

Пару мгновений она колебалась, видимо, размышляя, стоит ли говорить мне правду или нет, а потом выдала:

– С какой стати я должна оправдываться перед вами, Дана? А что касается открытки, то это… шутка моего бывшего друга!

– Хороша же шутка! – парировала я. – Вам грозят вырвать сердце и съесть его – это что, новый способ признаться в любви до гроба, доктор?

Виолетта Лурье опустилась в кресло и произнесла тихим голосом:

– Дана, вы правы. Эта открытка написана не моим другом.

– Не вашим бывшим другом, – подсказала я.

Виолетта, не заметив реплики, продолжала:

– Но я знаю человека, который ее отослал. Я его знала…

– Так вы знали его или знаете? – полюбопытствовала я нетерпеливо.

Доктор Лурье прошептала:

– Это Вулк Климович.

– Ну надо же! – захохотала я. – Виолетта, вы решили потчевать меня древними сказочками? Вулка Климовича расстреляли лет двадцать назад. Или вы хотите сказать, что нерасторопная герцословацкая почта только сейчас доставила вам открытку, которую маньяк-людоед отправил двадцать лет назад? Виолетта, говорите же правду!

Доктор, глядя в пол, ответила:

– Уверяю вас, Дана, это – почерк и стиль Вулка Климовича.

– Так я вам и поверила, – заявила я, чувствуя, что мне сделалось страшно.

За окном царила непроглядная ночь, а в подвалах института завывал один из пациентов.

– Мертвецы, если хотят вступить в контакт с нами, живыми, не посылают открытки! Для передачи их посланий имеются медиумы, гадалки, чревовещатели, хироманты, астрологи и прочая шарлатанская братия.

Виолетта внезапно подняла на меня глаза, и я увидела, что они полны слез.

– Вы ничего не понимаете, – сказала она хрипло. – Эта открытка написана Вулком Климовичем. Я в этом уверена потому, что он… он… он – мой отец!

Мертвящая, полная безнадежной печали тишина повисла в кабинете доктора Виолетты Лурье. Я с ужасом и любопытством посмотрела на эту красивую молодую женщину. Неужели…

– Вы думаете, неужели моим отцом является самый кровавый маньяк в истории нашей страны? – произнесла доктор, смотря мне в глаза.

Я отвела взгляд. Разве она виновата в том, что ее отец был чудовищем? Я быстро подсчитала в уме: Вулка Климовича казнили двадцать лет назад, Виолетте под тридцать, соответственно, отца она знала еще маленькой девочкой. Когда думаешь о жестоких убийцах, на совести которых иногда многие десятки человеческих жизней, всегда оставляешь без внимания, что субъект, именуемый газетами и телевидением «беспощадным монстром», «порождением преисподней», «бешеной гиеной», является чьим-то сыном, мужем и, возможно, отцом.

– Э… Вы не шутите? – я не смогла пролепетать ничего более оригинального.

Виолетта тяжело вздохнула и заметила:

– Вы сказали, что хотите еще чаю?

Снова зашумел электрочайник, я опустилась в кресло. Доктор уселась напротив и сказала:

– Я взяла мамину фамилию. После процесса над отцом… Вулком Климовичем… она была вынуждена развестись с ним. Мама любила его, и мне кажется, что даже страшная правда о его деяниях не заставила ее изменить мнение о… Вулке.