Движения Оксаны привлекли внимание Сороки. Он прошелся по ней взглядом и облизнул губы кончиком языка.

– Вот эта прям хороша. И лицо, и фигурка… А в волосы так бы и зарылся! Жду не дождусь, когда смогу развлечься с тобой, крошка, – откровенничал он. – Жаль, Бугор запрещает делать это прямо на улице. Мы, мол, должны быть осторожными и не беспредельничать на глазах у всех. Но знаешь, ради тебя я бы рискнул.

От его взгляда Оксане стало так тошно, будто ее окунули в нечистоты с головой. Ей невыносимо хотелось исчезнуть и оказаться так далеко отсюда, как только возможно. Избавиться от густых рыжих волос. Покрыться язвами и коростами. Лишь бы не было этих уродов, их липких взглядов и грязных слов.

– А я вот уже отвел душу, – лениво заметил Тесак, не отрывая взгляд от лезвия ножа.

Дима вновь надрывно закашлялся.

– Надо было еще и этого прикончить, да только не люблю я это делать быстро. Удовольствие совершенно не то.

– Ага, и Бугор бы тебя наказал. Не-е, сам он и пальцем не шевельнет. Просто скажет Малышу разобраться, а тот и рад. Будто собаку с цепи спускают.

– Не хотелось бы, – согласился Тесак.

Малыш смотрел в стену. Их болтовня его не интересовала.

– Ничего, скоро Бугор найдет нам подходящее местечко. Он говорил, что кореша с зоны подкинули ему пару полезных контактов. Типа, можно снять хату без лишних вопросов. Так решать только Бугор и умеет, – продолжал болтать Сорока. – Когда доберемся, там и повеселимся. Я бы остался на полчасика вон с этой рыженькой.

Оксана ощутила прикосновение к бедру. Она дернулась, но рука гладила ее все настойчивей.

– Бойкая, – заметил Сорока. – Мне нравится.

– Бугор все лучшее забирает первым, – возразил Тесак. – А иногда и совсем не делится.

– Это да, – вздохнул Сорока. – Иногда я думаю, что легче было бы без него. Только кто же нас тогда отмазывать будет?

Оксана не могла видеть, что происходит снаружи, но поняла, что фургон вдруг стал сбрасывать скорость. Сорока вытянул голову, уставившись в тонированное окно. Его рот скривился в отвращении.

– Накаркал. Менты тормознули, – сказал он. – Бугор должен с ними справиться. Но будь готов, на всякий случай.

– Всегда готов, – ухмыльнулся Тесак. Он покрутил нож в руках.

Услышав о том, что фургон остановил полицейский, Оксана испытала волну облегчения. Какой же еще мог быть шанс на спасение, если не этот? Оставалось дать знать о себе, но как? Руки были скованы, а кляп лишал способности издать малейший звук.

Ноги. Ноги были свободны. Если ударить ими в стену, то получится достаточно громко. Оксана шевельнулась, но в следующую секунду ощутила, как лезвие ножа прижалось к горлу.

– Только попробуй, детка, – шепнул Тесак, – порежу, не успеешь пискнуть. Я это ой как люблю.

Она замерла. Несмотря на это, лезвие будто бы впивалось все глубже, разрезая кожу. Оксана старалась дышать как можно реже.

Тем временем, из кабины доносился приглушенный диалог водителя и полицейского. Последний представился как положено, а затем попросил предъявить документы.

– Спокойно, сержант, – снисходительно сказал Бугор, – свои едут. Взгляни-ка на ксиву.

«Так он тоже полицейский? – ошарашенно соображала Оксана. – А остальные? Боже мой, мы влипли даже глубже, чем я ожидала».

– Все в порядке, товарищ старший лейтенант. Проезжаете через Мирнореченск или собираетесь остановиться в городе? – послышался голос полицейского.

– А мотель или гостиница найдутся?

– Ну, нет. Скажете тоже, – рассмеялся полицейский. – Городок небольшой, а туристы здесь нечастое явление. Но послушайте, что я скажу. Жителей с каждым годом становится все меньше, а вот их дома остаются пустыми. Многие сдаются. Если спросите местных, то без труда найдете жилье по копеечной цене.