Впрочем, в Свердловске все обошлось как нельзя лучше. Как ни старались и Ботаник, и Химик, и Философ, и Историк выявить к себе чье-нибудь пристальное внимание, но такого внимания не обнаруживалось ни в малейшей степени. Конечно, это еще ничего не означало. Вернее, это могло означать, что те, кто за ними, возможно, наблюдают, отличные профессионалы, умеющие прекрасно маскироваться. А на самом деле за ними ведется неусыпная слежка. И стоило им сделать какой-нибудь неверный шаг… Дальше можно и не продолжать.

Да, вполне могло быть и такое. Поэтому, посовещавшись, диверсанты решили не предпринимать пока никаких особенных действий. Собственно, и предпринимать ничего было не нужно. Все складывалось пока само собой, и складывалось как нельзя лучше. Просто-таки будто какая-то особенная диверсантская фортуна вела за руку Ботаника, Химика, Философа и Историка к цели. В Свердловске им сообщили о том самом экзотическом маршруте сквозь тайгу, конечной целью которого был город Нижний Тагил. А от Нижнего Тагила до Нижней Туры было, что называется, рукой подать. Всего каких-то девяносто километров! Решение напрашивалось само собой – ничего этакого, экстраординарного, не предпринимать, а просто вместе с группой идти сквозь тайгу до самого Нижнего Тагила. Изображая из себя все тех же туристов – туповатых парней из Оклахомы. Ну а там будет видно. Именно в Нижнем Тагиле и наступит время для решительных действий.

…Надо сказать, что «невидимки» были правы в своих расчетах на все сто процентов. Действительно, ни в чем особенном ни Евгений Красулин, ни Галина Метелкина их не заподозрили. Сомнения – это и впрямь не подозрения. Прибыв в Свердловск, Евгений и Галина встретились со здешним руководством КГБ, которое, разумеется, было в курсе всех дел. Но ничего особенного оба лейтенанта свердловскому руководству не сообщили. Так, лишь всяческие невнятные подозрения и сомнения, на которые вполне можно было не обращать внимания, потому что молодым сотрудникам всегда что-нибудь мерещится, за каждым кустом они видят шпиона… Тем не менее Евгению и Галине было велено продолжать наблюдение – то есть быть с американской туристической группой до самого конца. Иначе говоря, пока группа не пересечет советскую границу в обратном направлении.

Путешествие по уральской тайге вызвало у американских туристов массу эмоций. Это было и понятно – никому из них не приходилось еще бывать в самом сердце загадочной России. А она, исконная Россия, вот какая! Ни тебе дорог, ни прочих признаков цивилизации. Того и гляди из-за куста выскочит самый настоящий медведь. А ночевка на заимке и разведение настоящего костра. А ночная тайга, которая, оказывается, в сто раз страшнее, чем дневная! Будет о чем рассказать по возвращении домой, будет чем похвастаться!

К всевозможным таежным особенностям приглядывались и четверо диверсантов. Правда, эти самые особенности больше их интересовали с практической точки зрения. До этого они бывали в джунглях, в горах, в пустыне, а вот в настоящей русской тайге – никогда. Приглядевшись, они сразу же поняли, что русская тайга – это не джунгли, не горы и не пустыня, это гораздо серьезнее. Тут и заблудиться недолго, несмотря на умение ориентироваться во всех мыслимых местах. Русская тайга, она великая обманщица, и, чтобы в ней выжить, нужно особое умение. А еще нужно знать особый таежный язык, такой, чтобы тайга его понимала. Тогда она тебе ответит и поможет. А без знания таежного языка в тайгу и соваться нечего.

Но диверсанты не знали такого языка, они даже не предполагали, что такой язык существует. А между тем им предстояло действовать в тайге, творить свое черное дело… Вернее, так: сделать свое черное дело и скрыться в тайге. Тайга, ее спасительные просторы играли важную роль в том плане, который придумали западные спецслужбы и который предстояло воплотить четырем диверсантам, заброшенным в Советский Союз под видом безобидных туристов.