Особенно крупной была та, что стояла в центре: широкие бедра, высокая грудь, копна светлых блондинистых волос взбита в пышную прическу. Остальные девушки старательно подражали, но куда им до такого роскошного стога сена. Остальные Араны были бледным подобием той, что сейчас изучающе пялилась на меня, все так же демонстрируя клыки, только вот глаза с вертикальными зрачками смотрели холодно и испытующе.

На всех прислужницах были одинаковые распашонки, по форме напоминающие трапеции, нечто вроде коротеньких платьиц-фартуков с завязками на спине. Больше всего походило на униформу уборщиц. Только цвета яркие и у каждой девушки свой оттенок. На всех домашняя форма сидела мешковато. Только одна из них затянула завязки на спине так, что ткань облепляла бедра, грудь и талию. Вот-вот треснет на сочном загорелом теле. А еще все Араны были накрашены, ухожены, красивых одежд они не носили из-за униформы, но компенсировали это гроздьями браслетов на руках и ногах. Обуви девушки не носили, предпочитая ходить в доме босиком.

Рассмотрев меня, блондинка пришла к какому-то выводу, ее улыбка засияла еще ярче, и я услышала хрипловатый голос:

– Прошу сюда, бассейны для омовения находятся позади главных комнат. – Девушка по-хозяйски пошла вперед, даже не убедившись, что я следую за ней. Остальные Араны также развернулись и отправились по своим делам. У меня просто не было выбора, глупо стоять в прихожей, да и слово «омовение» было слишком желанно для меня, уставшей и запыленной в дороге.

За нами последовали только две девушки. Когда я случайно обернулась, они неслышно шли сзади, как конвой, мягко ступая босыми ногами по покрытому ковром полу.

Ванна! Я была рада одному только виду пустых купален для воды.

Блондинка подошла к малому бассейну и безразлично раскрутила на всю вентили. В ванну хлынула уже горячая, подкрашенная чем-то розовым вода, и тут же запенилась и забурлила.

Когда купальня набралась, все трое выжидательно посмотрели на меня. Ничего не оставалось, кроме как начать раздеваться, глупо было так и стоять в пыльной одежде, с песком в волосах рядом с наполненной ванной.

Три пары глаз пристально следили за моими движениями. Это было так непривычно и неприятно, от этих немигающих глаз с вертикальными зрачками бросало в дрожь. Я повернулась к троим спиной, но прислужницы все так же придирчиво рассматривали меня, ловили каждое движение, их взгляды липли к бедрам, груди, скользили по ногам, задерживались на интимных местах, беззастенчиво оглядывая и заглядывая. Сжавшись в стыдливый комок, закрывшись руками, я залезла в пену и чуть не вылетела из нее. Кипяток! Блондинка даже не потрудилась проверить, нормальная ли вода!

Я стоически перетерпела жар, уговаривая себя, что после холода планеты-тюрьмы он мне полезен, покраснела, как свекла, но победно уселась в воду полностью и даже откинулась на бортик. Чем заслужила приподнятую густую бровь блондинки. Прислужницы переглянулись, но все так же продолжали молчать.

Сидя в пене, краем глаза я заметила, как девушки с интересом подняли с пола мою подержанную Чарьму с чужого плеча и, насмотревшись на нее вдоволь, вопросительно переглянулись. У светловолосой подбородок стал квадратным от сильно стиснутых зубов.

Я сидела в воде, никто мне не собирался предлагать мыло или мочалку, да, вероятно, их вообще не было на планете. Кто их знает, этих Варров и Варриек, как они моются, возможно, скребутся песком, как папуасы. Пена на ощупь была скользкая, как мыло, невозмутимо зачерпнув горсть, я стала смывать с себя дорожную пыль. Мне оставалось только надеяться, что я делаю все правильно. Не хватало только выглядеть смешной и отсталой инопланетянкой в глазах этих прислужниц.