Мы с Глаголом одновременно судорожно сглотнули. Я открыл рот, чтобы возразить, но был моментально заткнут повышением голоса на полтона:

– И если ты, Несуществующий, попытаешься оправдаться, то лишишься премии ещё и в этом квартале, – я медленно закрыл рот. Мисс Спектр продолжила спокойно: – В данный момент меня больше интересует, как в этот бесподобный сценарий вписывается бой в центре захолустной деревни между одержимым “пылающим старпёром” и “кибер-бабкой” с невозможным количеством Веры, в котором вы даже не принимали участия?!

– А должны были? – изобразил непонимание я.

– Боя вообще не должно было произойти! – елейным тоном, словно маленькому ребёнку пояснила мисс Спектр, заставив ощутить, как мой интеллектуальный уровень приравняли к стулу на колёсиках, а полезность и того ниже. – Мне нужны подробности по деревне. Кто сражался? Что там произошло и почему? И где вы, в конце концов, ходите, почему до сих пор не в моём кабинете?!

Вот тут я чуть выдохнул. Тут я знал, что сказать! Тут я действовал строго по уставу.

– На данный момент Глагол проводит обыск и следственные действия по месту проживания потенциальной жертвы одержимого святого отца, а так же её “кибер-бабушки”, – бодро отрапортовал я. – Так сказать, по свежим следам.

– А ты, Несуществующий? – мисс Спектр удалённо активировала голопроектор на моём наруче в полную мощность, не жалея батареи. Рядом в полный рост зависла невысокая уже немолодая женщина со стальной выправкой, уверенным взглядом и в выглаженной военной форме.

Я вспомнил, как буквально через пару минут после исчезновения бабки появился Глагол. Как он обвёл взглядом разрушенную площадь, меня, изгвазданного грязью с ног до головы, с ещё дымящимся старикашкой на закорках и сумкой с Шапкой Мономаха через плечо! Сил не было даже материться, так что оставалось только выразительно смерить взглядом идеально чистый костюм напарника, на плече которого уютно дрыхла принцесса, и лишь фыркнуть. На этом разговор закончился. Мы знали, что делать.

– Я прибыл на базу Критиков, где передал “принцессу” под охрану, а “пылающего старпёра” сдал в зону содержания задержанных. В данный момент направляюсь в тюремный блок Критиков для последующего допроса “пылающего старпёра”, – выдал я как на духу.

Факт того, что почти полчаса после сдачи подопечных и до вызова мисс Спектр я радовался горячему душу и свежей форме, деликатно оказался за скобками. С развитием способностей одежду приходилось менять гораздо реже, но зато теперь её требовалось стирать… часто стирать и латать. Пятая часть бюджета на нитки со стиральным порошком уходит. Это не упоминая о счетах за электричество!

Шаг – и мир картины «Живописец Жак Стелла в тюрьме» Гране Франсуа Мариуса остается за спиной. Здравствуй реальность тюремного блока! Вернее, та её часть, что предназначалась для допросов. Правила доступа к заключенным отличались особой строгостью.

Как только я оказался в помещении, меня начала сканировать целая куча систем. Протокол безопасности запускал как стандартную проверку – сигнатуры наруча, сетчатки глаза, отпечатков, ДНК – так и доступные лишь Критикам параметры: сканирование артефактами ментальной, духовной сфер и физического тела. Данные параллельно обрабатывали нейросеть и человек, и лишь когда оба подтверждали, что я тот, за кого себя выдаю, активировались экраны с трансляцией из камеры заключения и остальные функции комнаты.

Происходящее считалось упрощенной версией проверки, ибо мы находились на дополнительном пункте наблюдения за заключенными. Чтобы попасть к самим узникам или хотя бы узнать, где они расположены, моего доступа не хватало. Собственно, как и ко многим другим данным.