Сейчас! 
Набираю полную грудь воздуха и на выдохе, прикрыв глаза, чтобы не было так стыдно, шепчу:
- Вадим, я хочу, чтобы ты лишил меня невинности...

Тишина... 

Мне кажется, что даже стук колёс куда-то исчез. Настолько я напряжена и скованна страхом. Не смею поднять взгляда от своих, неловко поглаживающих колено пальцев.

- Ань, я просто... В шоке. - Шумно выдыхает Вадим, сдувая щёки.

Поднимаю на него боязливый взгляд и тут же отвожу в сторону, на висящий на крючке пиджак. 

- Откуда такие желания? - повышает он голос, вскакивает с места и начинает мерить шагами мизерное пространство нашего купе. Злится. Чувствую это по его резким и нервным движениям. - Ты хоть понимаешь о чём сейчас просишь? Что я по-твоему должен ответить?

- Раз прошу, значит надеюсь, что скажешь "да"... - неуверенно шепчу я.

- А я говорю тебе "нет", Аня!

- Почему? - его отказ бьёт по моей гордости пощёчиной. Режет слух. И сердце.

- С чего вот так вдруг? - сокрушается он и снова приземляется напротив меня. Я расцениваю это, как готовность к диалогу. Мне кажется, что первый шок прошёл и теперь, приведя свои веские доводы, я смогу уговорить Вадика поменять решение.

- С того поцелуя на пляже. - Выдаю я. Звучит как-то совсем неуверенно.

- Бл*дь! - выплёвывает Вадим и вонзается в меня холодным, карим взглядом. - Прости. Хотя, я уже просил у тебя за него прощение... Ты же понимаешь, что это было по пьяни? В бреду? И то, о чём ты сейчас просишь неправильно и глупо... Первый раз должно быть по любви, а не из-за любопытства. И... Мы же родственники!

- Никакие мы не родственники! - теперь я начинаю беситься. "И это по любви" - добавляю про себя. Стискиваю зубы, пытаясь удержать подкатывающие слёзы.

- Бред какой-то! - вскакивает он и, сдёрнув пиджак с крючка, подаётся за дверь. - Закрыли тему.

- Я же вижу, как ты на меня смотришь! Знаю, что тоже хочешь! - отправляю ему в спину последние крупицы гордости.

- Не хочу. Тебе показалось!

Это удар под дых. В пах. Запрещённый приём. Жестокий, беспощадный.

До ломоты в пальцах сжимаю сиденье под собой и даю волю слезам отчаяния.

Уже час сижу в каком-то оцепенении, не знаю, как теперь буду смотреть ему в глаза. Как вообще смогу находиться с ним в этом маленьком закутке ещё несколько часов. Хотя, и Вадик, я смотрю, не особо торопится разделить со мной это пространство.

Проходит ещё сорок минут и я начинаю не на шутку переживать. А вдруг вышел за сигаретами и не успел вернуться? За это время было три остановки, но совсем коротких. А может в вагоне ресторане завис?

Встаю, накидываю на плечи удлинённую джинсовку, чтобы прикрыть свой откровенный видок и шлёпаю в направлении восьмого вагона.

Нет. Мимо. Только какая-то странная парочка за сорок за угловым столиком. Пожирающие друг друга взглядом. Любовники, наверное.

Возвращаюсь обратно. Уже почти уверена, что Вадим остался на одной из станций. Без телефона, без денег, без документов.

Стучусь в купе проводницы, в надежде, что она сможет как-то помочь, попросит, чтобы его взяли на следующий состав.

Оттягиваю в сторону дверь и по позвоночнику прокатывается острая, пекущая вспышка.

Злость, ненависть и отчаяние смешались в единое целое и бурлят во мне через край.

Вид сплетённых в страстном поцелуе фигур полуголой проводницы и обнажённого по пояс Вадима  что-то обрывает внутри меня. Выворачивает наизнанку душу и сердце.

- Понятно... - чуть слышно шепчу я и возвращаю дверь в исходное положение.

- Анюта! - летит ко мне приглушённый толстым слоем перегородки крик Вадима.

Всё! Всё!

Влетаю в купе, кидаю, как попало, разложенные по кровати и столу вещи в сумку. Рассматриваю, сквозь пелену слёз здание вокзала за окном - Россошь.