Наконец, после, как мне показалось, вечного осмотра моего внешнего вида, он заговорил:

– Ты дала мне очень богатую характеристику на эту девушку.

Я почти закатила глаза. Не сомневалась в способностях Грейс. Ради долгого отпуска она даже из обезьяны сделает гения.

– Поэтому у меня всего лишь один вопрос к Вам.

Я подняла на него глаза и с тревогой выжидала этот чертов вопрос, который еще не озвучен, а у меня уже сердце колотится как невменяемое.

– Вы всегда такая неуклюжая?

Я вскинула брови. Грейс прочистила горло, наверняка сдерживает смех. Я заметила, как уголки его губ снова дрогнули. В карие глазах купается какой-то издевательский азарт. Может он не совсем робот, если позволяет себе такие проявления с сотрудниками. Мне не показалось, ведь он действительно видит в ситуации веселье и с удовольствием напоминает мне о ней.

– Нет, – хрипло ответила я и тут же прочистила горло, чтобы снова твердо повторить: – Нет. Просто, я считаю, что любой человек может в определенные ситуации стать неуклюжим. От этого никто не застрахован. Просто случайность, – пожала я плечами.

Я соединила руки перед собой и сжала их между собой. От напряжения все мое тело уже дает сигналы о боли.

Господин Голдман закивал.

– Я надеюсь. Я уточняю, чтобы быть готовым в следующий раз. Встать, например, с кресла и отойти на пару метров от стола, когда Вы принесете мне кофе.

Мои брови взлетели вверх от удивления. Он смеется надо мной? У этого человека существует чувство юмора?

С этим удивлением я посмотрела на Грейс, которая постоянно облизывает и поджимает губы. Она пытается не засмеяться, а я же нахожусь в полном шоке. Мне пришлось как можно скорее сбросить замешательство и посмотреть на своего босса.

– Не переживайте, такого больше не повторится, – деловитым голосом объявила я.

– Хорошо. Тогда, Грейс, введи ее в курс дела и проваливай в свой длительный отпуск.

Он снова погрузился в свои бумажки. Грейс чуть подпрыгнула от счастья и развернулась, чтобы покинуть кабинет. Я продолжала смотреть на этого…несносного мужчину, который умеет балансировать веселье и серьезность, и при этом не нарушать профессиональных границ, и личных границ своих сотрудников.

Грейс заметила, что я и с места не способна сдвинуться, поэтому схватила меня за руку и дернула назад.

– И, да, – послышался низкий голос Дэвида Голдмана. Мы с Грейс повернули головы. – Пусть она соблюдает дресс-код. Эти кеды совершенно не вписываются в мой имидж, – проговорил он не отрываясь от бумаг.

Я раскрыла рот. Грейс дернула меня, выпроваживая из кабинета.

– Конечно, господин Голдман.

Она закрыла за нами дверь и снова подпрыгнула, но теперь уже не так сдержанно.

– Победа!

Грейс счастливая, а я даже не знаю, что чувствую. Пока нахожусь в полном замешательстве. Я посмотрела на свои красные кеды, которые, на мой взгляд, очень хорошо гармонируют с моими черными брюками по фигуре. И что значит «мой имидж»? После этой фразы я действительно почувствовала себя проданным товаром, над которым теперь можно иметь власть.

Грейс затолкала меня к своему столу и заставила сесть на свое кресло. Я осмотрела ее с ног до головы. Белая блузка с декольте, юбка по фигуре до колен, каблуки. Длинные белокурые волосы Грейс распущены и собраны лишь передние пряди, закрепленные заколкой на затылке. Я неосознанно прошлась рукой по своему каштановому хвосту.

– Мне вот так придется одеваться?

Грейс что-то искала в своем компьютере и попутно ответила:

– Ну, да. Юбки, блузки, стильные брючные костюмы, каблуки. Ты лицо ювелирной компании. И самое главное, – она выпрямилась, встала передо мной и подняла указательный палец, – никаких украшений. Если они не нашего бренда. Видишь, – Грейс выставила передо мной свою руку, демонстрируя кольцо, – оно производства Goldman Jewelry, и поэтому я могу носить его на работу. Другие сотрудники могут позволить себе носить все, что угодно из украшений, но только не личный помощник президента и генерального директора.