Он смотрел на неё и не мог поверить. Виола сидит и сожалеет о том, что он её не любит. Её нисколько не волнует тот факт, что он совершил преступление и что она его прикрыла.

– Я очень хорошо к тебе отношусь, – начал Дарий, но Виола подняла ладошку, призывая его замолчать.

– Ты любишь меня, Дарий?

Её глаза с мольбой смотрели на него. Безопаснее было сейчас ответить: «Да», но Дарий не смог соврать, не после того, что она для него сделала.

– Я очень хорошо отношусь к тебе, Виола. Мне нравятся наши встречи, но не думаю, что это любовь. Прости меня.

Разочарование исказило лицо Виолы, но вместе с тем высушило слезы. Она покачала головой, словно не желая верить самой себе.

– Про ту девушку, про Лайю, ты тоже наврал? – Она прикрыла глаза. Ей не нужен был ответ. Она его уже и сама знала. – Уходи.

– Ви…

– Я не выдам тебя. Но не смей больше приходить.

Глаз она не открыла, просто отвернула голову. Дарий послушно поднялся и ушел. Едва дверь за ним закрылась, из комнаты донесся горестный плач.

– Инквизитор, принести бумаги, которые вы просили днем?

Голос помощника, который следовал за ней попятам, сочился приторной услужливостью. Если бы Ивори могла сейчас хоть что-то испытывать, кроме ослепляющей боли, от которой в глазах темнело и расплывалось, то содрогнулась бы от омерзения. Этот проклятый, скользкий червяк, которого приставил к ней Король, приблизился, словно чувствуя её состояние.

– Я изучу их завтра, – холодно ответила она, продолжая держать ровно спину и идти. Боль, исходящая от поясницы, пронзала ноги с каждым новым шагом. – Подбери несколько вариантов для моего нового кабинета. Он будет на том же этаже, что и моя комната.

– Это временная мера, пока не закончатся ремонтные работы в той части Башни? Или…

– Или, – отрезала она.

Представить, что ей придется снова подниматься в кабинет всех прошлых Инквизиторов по той лестнице на самый верх день за днем, даже в мыслях было страшно. Она не была уверена, что её сердце выдержит столько боли. Даже с обезболивающим это было бы слишком сильным испытанием. Достаточно того раза, что уже был. В ту единственную встречу с бывшим Инквизитором.

– Я имел смелость распорядиться о вашей охране. Выбранные вами покои будут охранять снаружи два солдата.

«Солдата Короля», – мысленно закончила слова Эдана Ивори.

– Благодарю за заботу, – рвущееся презрение в голосе она заменила надменностью, – но это последний раз, когда ты проявил инициативу, не согласовав её предварительно со мной. – Эдан ничего не сказал, позади раздался лишь возмущенный выдох. Ивори, не меняя интонации, напомнила о необходимости ответа: – Эдан?

– Конечно, Инквизитор. Виноват. Хотел, как лучше.

Пользуясь тем, что он не может видеть её лицо, она усмехнулась. Именно так и хотел. Как лучше. Зато его инициатива напомнила ей о главном.

– К утру подготовь личные дела магов, которые могут подойти на роль кайнарис. Строго из тех, кто попал в список в первый день.

– Конечно.

Ей показалось, что его зубы скрипнули. Это разнообразило её ад толикой радости.

– На сегодня свободен. Я пришлю за тобой завтра сама.

Эдан поклонился и оставил её одну.

Крыло, которое спешно для неё освобождали сегодня, находилось на втором этаже. Здесь она будет жить. Спальню уже выбрала, завтра облюбует и кабинет. Так ей придется терзать своё тело только одним лестничным пролетом. И этот самый лестничный пролет сейчас смотрел на неё, испытывая её несгибаемую волю на прочность.

– Создатель, – беззвучно прошептала она, крепче перехватывая перила, – не оставь послушное дитя твоё, подари милость свою.