Девушка задумчиво повертела перевязь с приобретенными ножами, гадая, кому такие могли принадлежать раньше, но потом безразлично хмыкнула и убрала в сумку.

Здесь были и редкие книги. Стоили они очень дорого, и Лайя корила себя за то, что спустила много монет на бесполезные платья. Увидев ещё один гримуар, старый и потрепанный, весь в пометках, она не смогла скрыть дрожь в пальцах. Торговец заметил её волнение и заломил огромную цену. Фенрис долго торговался, а потом, не договорившись, взял Лайю и повел её в сторону, делая вид, что уходит.

– Мне нужна эта книга, – прошептала она ему.

– Знаю, доверься мне, – ответил эльф, и Лайя послушно пошла следом.

– Ладно, черт с вами, забирайте, – услышали они.

Эльф даже не улыбнулся, заплатил столько, сколько и планировал, с равнодушным видом забрал книгу и передал её девушке. Обойдя всё по кругу и уже следуя на выход, Лайя остановилась у места барахольщика. Совсем юный мальчишка продавал разные безделушки, большинство из них не представляли особого интереса. То, ради чего она остановилась, лежало с краю, наполовину присыпанное землей. Девушка наклонилась и подняла небольшой, круглый камень, весь исчерченный полосками. В камне сверху было проделано отверстие и вставлена веревочка, предполагающая ношение на шее. Этот камень был очень похож на тот, что висел на шее у Тэруми, вот только руны были немного другие.

На территории рынка Лайя молчала, чтобы не привлекать внимание своим голосом, Фенрис всегда говорил за неё, но тут она забыла об этом правиле.

– Сколько хочешь за него? – спросила девушка.

– Сколько не жалко, – ответил мальчишка.

Лайя протянула монету и положила приобретение к остальным вещам. Они вышли из литейки, и девушка с наслаждением втянула носом свежий воздух. Оставался всего один поворот до выхода из трущоб, как им перегородили дорогу вооруженные люди. Их злобные оскалы и оружие не оставляли сомнения в намерениях.

– Что будем делать? – тихо спросила она у Фенриса, отступая поближе к нему, готовясь к сражению.

– Бежать, – сказал он и метнулся в сторону.

Лайя среагировала мгновенно и понеслась следом. От бега капюшон слетел с головы эльфа, и его серебристая макушка маяком замелькала для неё впереди. Они петляли по улицам, сзади доносился топот погони. Пару раз приходилось резко менять траекторию: натыкались на тупики. Пробегая мимо высокого забора, Фенрис подпрыгнул, касаясь его ступнями, сделал несколько быстрых шагов, перемещаясь практически параллельно земле, а потом оттолкнулся и ловко запрыгнул на крышу близлежащего дома. Его прыжок, который походил скорее на полет, Лайя повторить не смогла, как и всё, что этому способствовало. Девушка тихо позвала его, привлекая к себе внимание. Фенрису пришлось спуститься и помочь ей залезть. Уже наверху эльф распластался на крыше и увлек за собой Лайю, рукой зажимая ей рот, призывая молчать. Топот преследователей был совсем рядом.

– Они не должны были далеко уйти, рассредоточиться и найти, – услышала она голос преследователей.

Лайя потянулась за кинжалом, но эльф взглядом остановил её. Они лежали и прислушивались, забывая лишний раз делать вздох. Не то чтобы они не смогли одолеть обычных разбойников, но лишний раз рисковать и привлекать внимание стражи к разборкам – нежелательно.

Когда в переулке стало тихо, Фенрис аккуратно, стараясь не производить лишнего шума, убрал руку с её рта и чуть повернул голову, всматриваясь в тени внизу, пытаясь определить ушли все-таки преследователи или затаились. Его лицо было сосредоточенным, а глаза большими и внимательными. Полумрак расширил зрачок, частично скрывая синюю радужку, от этого глаза казались темными и такими необычными. Лайя забыла об опасности и открыто любовалась им, а внутри рождалось восхищение, тесно переплетаясь с физическим влечением, которое она часто испытывала от его близости.