— Прекрати так меня называть!

Вздох. Зачем я спорю с этим ид… сумасшедшим? Мне в МыШКу пора!

— Позволь проводить тебя, Варя. Заблудишься же.

Я покосилась на менестреля, перебирающего струны.

— Не отвлекай. Пусть играет. У мальчишки явно талант. Даже я заслушался… Пошли.

— Денег нет, целоваться не буду, — припечатала я.

Боевой маг расхохотался, взял меня за руку и стал протискиваться сквозь толпу. Я попыталась вырваться из его цепкой хватки, но потерпела сокрушительное поражение. Так мы и шли по улицам, пока не выбрались на окраину города. За небольшой березовой рощицей, через которую вела дорога, высились башни.

— До конца, никуда не сворачивая, — сказал брюнет, отпуская мою руку. — Поцеловать точно не хочешь?

Нет, однозначно маньяк.

— Врезать хочу, — созналась я.

В любых отношениях важна честность. Я ее сейчас и проявляю.

— Согласен. Я целую — ты за это можешь ударить, — отозвался маг.

Резко притянул к себе и впился поцелуем. Я пихалась, пыталась вырваться, но ничего не вышло. Укусила его за губу, мужчина на мгновение отпрянул, расслабил объятия. Я замахнулась и влепила пощечину.

— Что ж, оно того стоило, — хрипло сказал он.

— Ты… ты… сумасшедший! — выпалила я, так и не находя подходящих для этого случая слов.

— Сам не понимаю, что происходит, — сознался черноглазый, наконец отпуская меня и потирая виски. — Наваждение какое‑то.

Брюнет потряс головой и тепло улыбнулся.

Чтоб тебя, зараза такая!

— Иди. Я обещаю, что не поцелую, пока сама не попросишь, — сказал он.

Убила бы! Придушила! Испепелила!

— Советую не тратить вечность впустую, — сухо ответила я, разворачиваясь и уходя.

Внутри все кипело от гнева и стыда, и я не сразу успокоилась. Лишь когда дорога вывела на огромную поляну, мысли переключились. Передо мной оказались высокие ворота, на которых была изображена прямо‑таки исполинских размеров обычная серая мышь с клубком золотистых ниток на спине и иголкой в зубах. Я заморгала и часто задышала. У родителей и бабушки были такие значки. Они их всегда носили не снимая. Получается, тут учились? Если раньше я на этот счет сомневалась, то теперь растерялась. Родители и бабушка — маги? Они знали, что у меня будет схожий дар? Теперь понятны их попытки помочь мне научиться шить и вязать. Всего лишь хотели облегчить непутевому чаду будущую учебу.

Я вздохнула, оглянулась. Кроме ворот и окружающего их леса, ничего не было — ни стен, ни башен, ни голосов. Я неуверенно коснулась нарисованной мыши, ворота заскрипели и распахнулись.

Так, наверное, чувствовала себя Алиса в Стране чудес. Я оказалась на огромной площади, где шумели фонтаны. На мраморных бортиках сидели студенты, одетые кто во что горазд. Мелькали черные плащи, красные рубахи, разноцветные платья и сарафаны совершенно разных фасонов. Безумие какое‑то! Наши модельеры либо удавились бы от зависти, либо с блестящими глазами маньяка кинулись бы все рассматривать. За площадью мерцала серебристая завеса.

— Новенькая? — раздался рядом женский голос.

— Да.

Я отвела глаза от гуляющей шумной толпы и увидела перед собой длинный стол, за которым сидели мужчины и женщины, одетые в серые плащи с золотистой вышивкой. Зеленоглазая блондинка с любопытством смотрела на меня.

— Дар определила? — спросила она.

— Да, — ответила я.

— Хорошо. Фамилия, имя.

— Варвара Мальцева.

— Возраст.

— Восемнадцать.

— Идешь до конца площади, проходишь под куполом, ждешь своей очереди.

Я кивнула, забирая лист и завороженно оглядываясь. Пробиралась к мерцающему туману, старалась откровенно не глазеть по сторонам, но удержаться было сложно. Хотелось заглянуть в каждую лавочку, что попадалась на пути, и все рассмотреть. Раньше такого любопытства я за собой не замечала.