– Хорошо. Достань немного воды и плесни мне на руку.

Каран вынул фляжку и налил в мою руку немного воды – я сжал ее в кулак и сказал заклинание сродства. Первое, что я сделал, это пустил сознание по спирали, как локатор, осматривая окружающую местность. Вокруг были пески, пески, пески… я дошел уже до десяти километров в диаметре… усилием воли раздвинул границы восприятия – этому очень помогали жажда, которую я испытывал, и предвкушение нашей бесславной кончины в песках. Дальше, дальше, еще дальше… я уже на расстоянии пятнадцати километров… сильно заболела голова от напряжения, но я заметил что-то слева и впереди… вроде как источник, да! Что-то типа колодца в низине – похоже на оазис.

Я вышел из транса, потирая пульсирующий болью затылок, и сказал:

– Идем туда – вон в том направлении. Там, похоже, оазис. Там какой-то выход воды, вроде как испарения ее над источником.

– Ну слава богам! – с удовлетворением сказал Бабакан. – Теперь я понимаю, почему исчезали группы искателей. Что бы мы делали без стихийника!

– Не радуйся особо, до оазиса километров пятнадцать, не меньше. Сегодня до ночи точно не успеем – время уже к вечеру.

– Сегодня не успеем – завтра успеем. Главное – есть куда идти! – оптимистично заявил повеселевший гном. – Вода пока есть, на одни сутки хватит. А там видно будет.

Я облизнул языком высохшие губы:

– Честно говоря, прямо-таки преступником себя чувствую, что заманил вас на эту сковороду. Я думал, что будет хреново, но не до такой же степени!

– Ну что теперь сделаешь, – ответил мне Каран, – выживем. Как всегда выживали. И не надо этого – «заманил»! Мы сами знали, на что идем.

Конечно, в этот день мы не дошли, остановились на ночлег. Последней водой напоили лошадей, сами выпили по кружке живительной влаги. Вода была теплой, нагревшейся за день – но черт меня побери, если я пил что-то лучшее за свою жизнь! Я медленно выцедил кружку чудодейственной влаги, сжевав кусок мяса, и мы улеглись вместе с Аранной, накрывшись одеялами с головой. Разговаривать не хотелось, а уж о каких-то сексуальных игрищах вообще речи не шло – ни сил, ни желания… да и не мылись мы уже больше недели…

Поднялись мы очень рано, рассчитывая хотя бы часть пути пройти по холодку. Но в пустыне переход от холодка до одуряющей жары происходит в считаные минуты – скоро опять мы оказались на раскаленной сковороде. Лошади пока держались, хотя я подозревал, что скоро им наступит конец – если не будет отдыха. Вот тогда нам действительно придется туго. Перед выходом я определил направление до источника: да, мы шли верно, до него оставалось километров семь, и это очень радовало.

Эти несколько километров достались довольно тяжко. Понадобилось полдня, чтобы мы приблизились к источнику настолько, что смогли уже видеть несколько деревьев и какие-то строения возле них, сложенные из камня или глины – отсюда было не рассмотреть. Мы непроизвольно прибавили шаг и через полчаса уже ступили на твердую, утоптанную землю оазиса.

Впрочем, наша радость была недолгой. Оазис оказался заброшенным, и скоро мы поняли почему. Колодец, к которому мы подбежали в надежде напиться, был накрыт деревянной крышкой, уберегающей его от песка, рядом лежало деревянное ведро, привязанное к длинной веревке. Бабакан откинул крышку, проверил веревку на крепость и стал опускать туда ведро. Веревки не хватило – ведро повисло. Бабакан вытянул ведро наверх, ворча. Сходил за нашими веревками – я знал, что придется доставать воду с нескольких сотен метров, это нормально для пустыни, – привязал еще веревок и начал опускать ведро. Все с замиранием сердца ждали всплеска, веревка ушла вниз, потом ослабла… ничего не последовало. Сердце у меня упало – колодец был сух. Я сел и бессильно прислонился к камню возле колодца – что делать?