Вот тут наконец и проявилось полное разгильдяйство представленных к награде офицеров, их непростительное легкомыслие и явное панибратское отношение к старшим по званию. Невзирая на кипящего эмоциями командира базы, они обменялись тычками кулаком в плечо, шлепками ладоней и совсем несолидным гусиным гоготанием. А потом еще и Николя своим задушевным баритоном обратился к командиру:

– Да ладно вам, полковник! Мы вас и в самом деле как отца родного любим, но грустить-то зачем? Пиратов в секторе, почитай, и не осталось после нашей бомбежки их базы, так что теперь можете спокойно себе служить, растить молодую смену да к нам в отпуск приезжать в любое удобное время.

Но тот все еще продолжал расстраиваться по поводу такой нежданной и, самое главное, неприятной для него передислокации лучших офицеров:

– Как же! Приедешь к вам в отпуск! Первые годы бойцы Дивизиона и столицы не видят, вечно их во все дырки по всей империи суют.

После чего, мотая с досадой головой, отправился к огромному сейфу и стал его открывать, прикладывая попеременно в определенной последовательности подушечки пальцев.

– Да сколько там тех годков? – веселился Малыш. – Не заметим, как и пролетят!

– И почему это нас обязательно на периферию загнать должны? – удивлялся Алоис. – Все-таки не желторотые лейтенанты, да и награды у нас не за протирание штанов в штабных креслах.

Полковник, не торопясь отвечать, сосредоточенно и с деловым видом достал из сейфа бутылку коньяка, четыре бокала и тарелку с тонко нарезанным лимоном, посыпанным сахарным песком. Расставил бокалы идеальным рядком и налил в каждый удивительно одинаковые порции янтарного напитка. Затем кивком головы пригласил к столу тройку офицеров, дождался, пока каждый выберет себе бокал, взял оставшийся и несколько дрогнувшим голосом проговорил:

– Ладно, ребятки, хочу первым выпить за ваш вчерашний подвиг, спасение и за сегодняшний переход на иные горизонты. Пусть и на новом месте службы у вас все складывается удачно, звания не задерживаются, а награды не теряются.

Все дружно выпили. Молодые офицеры сразу взяли по нескольку долек лимона и принялись интенсивно закусывать, тогда как командир базы откусил только маленький кусочек и, продолжая держать оставшийся ломтик в руке, стал отвечать на последний вопрос Алоиса:

– У меня ведь тоже в высшем командовании друзья есть. Так что сразу после получения депеши я и связался по краберу с кем надо. Мне доверяют, да и особой тайны, скорей всего, в этом нет. В итоге ваше ближайшее будущее на несколько месяцев мне обрисовали весьма подробно. Слышали о такой планете – Нирвана?

Николя с Алоисом пожали плечами и перевели взгляды на Малыша. Аристократ, имеющий за плечами два высших образования, и тут не подвел:

– Планета двух пустынь, двух контрастов. Лед и песок, две полярные сущности по температуре, но единые по духу. Только две ниточки растительности между двумя пустынями. Аборигены – чернокожие гуманоиды. Всего два с половиной миллиона. Строй – феодально-общинный. Еще данные нужны?

– Да нет, спасибо. Полезные ископаемые нам неинтересны, как и количество песчинок в пустыне. – Заметив, что от лимона осталось только несколько сахарных крошек, полковник опять метнулся к сейфу и выложил на стол вазу с шикарными конфетами: – Ешьте! Шоколадные, с разной начинкой… Ага! Возвращаясь к Нирване… Именно туда сразу после прибытия на Оилтон вы и отправитесь. Не сами. А с целой группой иных офицеров, которые будут проходить интеллектуальную стажировку.

– Почему именно там? – выразил всеобщее удивление Николя. – В такой глуши?