– У тебя что, много денег завелось?

– А я и не собираюсь проигрывать, – ответил тот.

– Так ведь ты вообще играть не умеешь! – изумилась она во всеуслышание, тем самым непроизвольно еще больше помогая желаемому имиджу. – Или без моего ведома научился?

– Конечно, научился. Если у тебя есть собственные секреты, то почему их у меня быть не может?

В последнее время эти так называемые нераскрытые семейные секреты стали основным камнем преткновения в личностных отношениях между влюбленными и поводом для постоянной грызни, склок и серьезных скандалов. У них даже определенный термин по этому вопросу появился: «крикдал». От слова «крик» и второй части слова «скандал». И этим крикдалом они занимались в последние годы частенько.

В данный момент они бы опять с удовольствием обсудили наболевшую тему, особенно Парадорский, но обстоятельства не позволили. Данное обещание сыграть и притворный азарт звали в бой. Так что карточное сражение для уединившихся чуть в сторонке четырех офицеров вскоре разгорелось не на шутку. А благодаря уникальной сыгранности между двумя скрытыми партнерами превратилось в настоящую баталию.

Клеопатра вначале хотела придумать любой повод для прекращения игры, но тут отошли от первого эмоционального шока женщины. И с таким азартом и жаром набросились на героев с требованием подробностей, что стало не до картежников. Да еще и Граци с Гарольдом устроили эпохальную торговлю по поводу обещанных поцелуев и массажей с желанными «изнасилованиями». Не то чтобы представительницы слабого пола сильно отнекивались от своих высказанных до выступления императора обещаний, но пикировка и на эту тему получилась знатная. В общем, в новой большой компании, к которой с удовольствием присоединился Николя Чарески и с некоторым смущением Алоис Полсат, кричали, шумели, спорили и смеялись довольно бурно.

Следовательно, и о четверых картежниках почти забыли. Раз хотят опустошить карманы друг друга и доказать, кто умней в предвидении действий противника, то на здоровье. Да и мешать им, по офицерским понятиям, было делом постыдным, неприемлемым.

А любители азарта и рады были.

Больше всего в игре лихорадило молодого майора. То ему неожиданно крупно везло, то при отличной карте он делал банальный неверный ход и крупно проигрывал. Поэтому состояние его кошелька оставалось все время примерно одинаковым. На этом фоне медленное, но уверенное обогащение Малыша не слишком бросалось в глаза. Ну а дальнику и обру, хоть и бывшим постоянно в проигрыше, казалось, что они в любой момент смогут отыграться, следует только дождаться удачной карты и вовремя разгадать задумки соперников. Все настолько увлеклись, что, когда объявили обед, картежники попросили своих приятелей и друзей принести их порции в кубрик.

Обиженная Клеопатра сделать это для Танти и не подумала. Хоть таким образом она хотела оторвать его от игры. Зато Гарольд не погнушался доставить другу целых две порции. Для принесенных блюд освободили тумбочки из зажимов и сдвинули рядком, и теперь игроки могли есть, не отрываясь от игры. Ну а когда насытились, то настроение у тех, кто выигрывает, поднялось еще выше. Тут уже во всей своей красе выступил Малыш. Причем он успевал не только отлично играть, весьма интенсивно увеличивая свой выигрыш, но и вести отвлекающие философские беседы с партнерами, увлекательно разглагольствуя на различные темы, а порой даже кидать в сторону основной группы интенсивно спорящих офицеров короткие вопросы и острые замечания.

В некоторых случаях Тантоитан Малышу грамотно подыгрывал, исполняя свою оговоренную роль несколько зашоренного правилами, жадноватого, но очень мечтающего выиграть индивидуума. Делал вид, что сердится, обижается на невинные подтрунивания, а посему и делает неверные ходы. А при малейшем выигрыше пытался разыграть вселенскую радость: