И, подхватив тяжелый розовый чемодан, суетливо катит его за собой. Следом спешит Беляш с чемоданом поменьше, но тоже внушительным. И замыкаю шествие я с семьей.

– А ты точно на три дня летишь? – насмешливо тянет Коля, а Борька смеется, подхватывая шутку отца. – Судя по багажу твоих коллег, они как минимум эмигрируют.

– У меня билет на пятницу, – отрезаю коротко. – А какие планы у этих двоих, я понятия не имею.

– Будь осторожна, – тихо шепчет мне муж. – Маня с Беляшом крутит?

– Не знаю, – пожимаю я плечами. – Сама их вместе увидела, удивилась. Но нас это не касается…

– Ты ошибаешься, малыш, – мотает головой муж. – Так бы ты везде ходила с Маней. А теперь будешь шастать одна, – выдыхает он раздраженно. – Лучше не ходи ни по каким торговым центрам. Отдохни в гостинице. Завтра отметься на выставке и в утром пятницу дуй домой. Обещай мне, Нина!

– Одна никуда не пойду! – уверяю совершенно серьезно.

– Вот и хорошо, – выдыхает мне в ухо муж, и я прохожу на регистрацию.

Потом мы долго стоим у распахнутых дверей, которые почему-то называют воротами. И все не можем проститься. Болтаем ни о чем. И когда уже объявляют об окончании регистрации, тяжело и нервно прощаемся. Словно по живому отрываемся друг от друга.

Целую наспех мужа и сына.

– Не балуйтесь без меня! – шутливо грожу пальцем и неожиданно оказываюсь в крепком захвате Колиных рук. Коля прижимает меня к себе и целует крепенько.

– Хмм… – кашляет рядом служитель аэропорта. – Посадка заканчивается.

– Беги, Ниночка, – неохотно отпускает меня муж.

– Пока, родненькие! – несусь в закрывающиеся ворота. Быстро прохожу контроль и падаю в кресло рядом с Маней.

– Ну, вы прям, как новобрачные, – заливисто смеется она. И я впервые в ее голосе отчетливо слышу нотки потаенной зависти.

«Показалось, наверное, – отбрасываю прочь глупые подозрения. – Мы же с Маней с универа дружим. Я ее к нам в фирму на работу устроила. Нет же, кроме благодарности она ко мне ничего другого не должна испытывать. Это я вся на нервах. Вот и мерещится не пойми что!»

– А где шеф? – оглядываюсь по сторонам.

– Ну, где? – фыркает Маня. – В бар пошел. Навязался на нашу голову. Я так поняла, он за тобой решил прихлестнуть, – заговорщицки шепчет мне на ухо.

– С ума сошла? – выдыхаю, отпрянув. – Я столько не выпью!

– А сколько выпьете, Ниночка? – слышится рядом льстивый голос Беляша. – Я в дьюти-фри коньячок французский прихватил, закусон, и стаканчики, – кивает он на бутылку Отарда, нарезку салями в вакуумной упаковке и одноразовое бумажное безобразие. – Давайте выпьем за удачу! Пусть нам обломится самый выгодный контракт.

«Начинается!» – мысленно закатываю глаза. И совершенно не представляю, как можно распивать алкоголь на лавочке в аэропорту.

– Я не пью, простите, – роняю вежливо и поднимаюсь с места. – Пойду в дьюти-фри зайду. Таблерон хочу купить.

– Ой, Зорина, – причитает шеф, усаживаясь на мое место. – Отрываешься от коллектива.

– Да пусть идет, Димочка, – принимая из рук гендира бумажный стакан, нежно воркует Маня. – Мы и сами душевно посидим. А Нинок развеется. А то ее майор дальше порога не отпускает.

– Подполковник, – огрызаюсь на автомате. Ухожу. А в спину бьет глумливый голос Беляша.

– У-тю-тю, какие мы строгие!

Больше всего в жизни я терпеть не могу состояния неопределенности, когда болтаешься как цветок в проруби. Не люблю ждать. Как по мне, догонять лучше. Видишь цель, идешь к ней.

Бесцельно шатаюсь по дьюти-фри. Лениво разглядываю косметику и духи. Выбираю себе новую тушь, а Коле – мужской парфюм от Диор. Такой запах классный! Сама бы им душилась. Мужу должно понравиться. У нас с ним вкусы сходятся.