- Будешь, - властно, тихо. Одно его слово хлестает меня по щекам, так сильно, что ощущаю огонь, охвативший кожу.

Он прав. Адское отродье выиграл эту схватку. Я действительно сделаю, как он говорит. У меня нет выбора. Я бы стерпела любую боль. Но он угрожает куда более страшным. Хоть сам того и не ведает. Интуитивно всегда чувствует куда надавить. Он слишком хорошо меня знает. И это моя ошибка, когда-то я подпустила дьявола слишком близко к себе. Позволила обвить душу тьмой. Купалась вместе с ним в пороке.

Ощущаю, как все взгляды направлены на меня. Стою в униженной позе, в крови. И не могу произнести написанного. Губы не слушаются. Голос пропал.

- Жасмин, что ты приготовила своему супругу? Слушаю, - этот издевательский тон. Сжимаю зубы до скрежета.

- Черная кровь… мой господин, - закашлялась. Как же омерзительно его так называть, - Отныне и вовек я твоя. Принадлежу душой и телом, - глотаю горький комок. – Никогда этого не будет. Ненавижу, - очень тихо одними губами. И далее продолжаю читать уже громче. – Моя жизнь в твоих руках. Покорная… своему супругу и господину… клянусь… - на листок падают мои слезы, - Следовать за тобой одной дорогой. Твои слова отныне – для меня нерушимый закон, - скомкала лист бумаги и откинула в сторону, - Не дождешься, - снова тихо, так чтоб только дьявол расслышал.

- А я, в свою очередь, обещаю, ты будешь всегда рядом со своим господином, - говорит приторно ласково. Так что слова, забиваются под кожу, отравляют ядом невысказанных угроз.

- Объявляю вас мужем и женой! – эти слова я слышу сквозь завесу тумана. Не хочу верить, не хочу осознавать, что кошмар стал явью. Я теперь его жена.

Рывком поднимает меня с колен. Держит за талию. Наклонил голову, смотрит в глаза. Непроницаемая маска. И даже его улыбка выглядит искусственной. В прошлой жизни, Даймонд никогда так не улыбался. Он все же умер, а то, что воскресло не имеет с ним прошлым ничего общего. Восстало зло и пришло сеять разруху и боль.

Приближает свои губы к моим. Ожидаю, поцелуя. Нет. Замирает в миллиметре.

- Покорность еще нужно тренировать, - горячее дыхание выжигает клеймо на губах.

- Никогда. Это лишь спектакль, - отвечаю также тихо, - А от меня ты получишь только ненависть!

- Мечтаешь воткнуть в меня нож? – прижимает к себе еще крепче, до хруста костей. Его близость, разжигает сильнее костер ненависти, и там пляшет мое черное желание. Волны жара омывают нас с ног до головы.

Миг замирает. Нет больше зрителей. Мир остановился. Мы варимся в собственном котле ненависти и порока. То черное что нас связало, празднует триумфальную победу.

- Дааа, - прямо ему в губы. Чтоб ощутил силу этого желания, - Воткнуть нож по самую рукоятку, Дааа…

- Не отказывай себе в этом удовольствии, - не сразу понимаю, что он вкладывает в мою руку что-то холодное. – Вперед.

Опускаю взгляд. В моей руке поблескивает сталь. Нож. Даймонд сам вложил мне в руку нож. Мы по-прежнему стоим, плотно прижаты друг к другу. В моей руке оружие.

- Что ты задумал? – это какая-то игра. Не понимаю, чего он добивается.

- Чего ты медлишь, Жасмин, сделай это еще раз, - зарывается носом мне в волосы, шепчет у самого уха, едва касаясь кожи губами, - Скажи, что ты чувствовала, когда всадила мне нож в сердце? Тебе нравилось меня пытать? Резать раскаленным клинком мою плоть? Так повтори, что тебе мешает? Освежи воспоминания, - голос становится еще тише, - Тебе не снятся волки, которые признали тебя, оберегали, а ты смотрела, как их вырезают одного за другим?

17. Глава 17

Смотрю в зеленые глаза и растворяюсь. Существую вне времени и пространства. На поверхности в них боль, ненависть, гнев, а там, в глубине, по-прежнему бескрайние луга, сочная зеленая трава, хочется упасть, и никогда не возвращаться в реальность.