– Ты не понравилась Алисии? – недоверчиво спросил Джулс: для него мать была верхом совершенства.

Кейт до сих пор не могла забыть последнюю стычку с чопорной, высокомерной леди, вещавшей ледяным тоном.

– Ну, сначала она относилась ко мне неплохо, – призналась Кейт, помолчав.

И это было правдой. Алисия была уверена, что юная австралийка уедет из Англии. Она считала, что это был всего лишь преходящий каприз ее сына – завести краткий роман с хорошенькой девушкой, пока улаживаются последние формальности с принятием титула.

– А потом мне дали ясно понять, что о браке между нами не может быть и речи.

Вспомнились слова Алисии: «Ни за что, моя дорогая! Как ты вообще могла о таком подумать? Мой сын женится на одной из равных себе».

Она была непреклонна. Эта женщина прекрасно понимала, что значит «положение обязывает».

Должно быть, Кейт, задумавшись, последние несколько фраз пробормотала вслух, потому что Джулс спросил:

– А кто такие эти «равные»?

– О, скоро я узнала, кто они. – Кейт коротко рассмеялась. – Это английские аристократы и им подобные. Что бы ни говорили, в Англии до сих пор существует классовая система.

– Классовая система? – Джулс все больше начинал нервничать.

Нет, так нельзя ему объяснять.

– Там все не так, как в Австралии, – мягко сказала Кейт. – Не переживай из-за этого. Вечером я все расскажу тебе подробнее.

– Значит, отец женился на другой, из «равных»? – в звонком голосе сына послышался гнев.

– Думаю, да. Я не интересовалась его жизнью. Я оставила позади его и Англию. Моя жизнь – здесь, с тобой, мой дорогой, и с твоей бабушкой. Ты ведь счастлив, правда?

Джулсу не хотелось огорчать мать.

– Конечно, счастлив, – заявил он и наклонился, чтобы поцеловать Кейт, хотя она видела, что сын пытается осмыслить услышанное. – А как зовут моего отца?

– Эштон.

Кейт внезапно осознала, что не произносила этого имени вслух многие годы. Эш. Джулиан Эштон Карлайл, пятый барон Уиндхем.

– Странное имя, как и Джулиан. Это, наверное, отец меня так назвал. Ох уж эти англичане. Хорошо, что все зовут меня Джулс. Ладно, мне пора. Увидимся вечером.

– Береги себя!

– Ладно! – Он обнял Кейт.

К счастью, Джулс не стеснялся прилюдно выказывать свои чувства, в отличие от своего друга Ноа, запрещавшего целовать себя матери, если рядом были другие дети.

Кейт смотрела, как сын взял школьный рюкзак и выпрыгнул из машины. Навстречу уже мчался Ноа, изображая машущий крыльями самолет и радостно выкрикивая: «Джулс! Джулс!» Затем оба мальчика повернулись и помахали ей. Широко улыбнувшись, она помахала в ответ.

«Это лишь начало, моя девочка», – шепнул ей внутренний голос, и сердце снова наполнилось тревогой.

В свои двадцать шесть Кейт уже имела хорошие шансы получить высокий пост в корпорации, на которую работала. Другим, разумеется, казалось, что ей все досталось легко. Правду знала только Стелла – самый близкий человек, приемная мать. Благодаря ее бескорыстной поддержке и тому, что она помогала присматривать за Джулсом, Кейт смогла закончить университет – необходимо было иметь профессию, чтобы растить сына без отца. Стелла стала для них с Джулсом настоящим ангелом-хранителем.

Кейт узнала о том, кто ее настоящая мать, не так давно – и то лишь потому, что та женщина решила исповедаться на смертном одре. Новость далась Кейт нелегко: временами казалось, она никогда не сможет до конца простить Стеллу за то, что та скрыла от нее правду. Выяснилось, что родная мать Кейт – это та самая «тетя Аннабель», которая раз шесть навещала свою старшую сестру Стеллу в Австралии.