– Кстати, а что там находится, по тому неправильному адресу? – неожиданно спрашивает Соня.

Теперь я играю в гляделки с Трофимовой. И, судя по испытывающему взгляду, она очень ждет моего ответа. А я хлопаю ресницами в замешательстве.

Говорить правду или?.. Но спасает звонок на пару. С облегчением перевожу дыхание, когда Софа переключается на появившегося в коридоре преподавателя.

– Ладно, потом договорим, – говорит она, слезая с подоконника.

А я киваю и тоже следую за ней. Правда, если Трофимова уверенно и не оглядываясь спешит по коридору к аудитории, то я не выдерживаю. Прежде чем уйти, снова бросаю взгляд в окно. Никого. Ни грохочущей музыки, ни веселой компании парней, ни Тимура. На парковке только две машины. Неожиданно меня настигает неприятное покалывание между ребер. Но еще несколько секунд смотрю на черный, блестящий на солнце капот дорогой иномарки Горина.

Вздохнув, отворачиваюсь от окна. Я ничего не понимаю. Если у него есть все, зачем Тимуру ввязываться в какие-то бои, где друг другу лица всмятку разбивают? Лучше вообще все это забыть, как будто и не было. Не могу же я вечно мучить себя вопросами?

Но забыть не получается. Я делаю всего шаг в сторону аудитории. За ее дверью скрылись уже большинство моих одногруппников, в их числе и Соня. Всего шаг – и я никуда не иду. Застываю на месте с открытым ртом. Испуганно задерживаю дыхание.

Дорогу мне преграждает Тимур.

Мои ноги словно прирастают к полу. Сердце в груди уже не стучит – оно грохочет, долбя по ребрам. Тимур Горин напротив, всего в метре от меня в уже опустевшем коридоре. Стоит, спрятав ладони в карманы черных джинсов. Плечи расправлены, широкий подбородок вызывающе приподнят, пристальный взгляд направлен прямо в мои немигающие глаза.

– Зачетная киска, – вдруг усмехается Тимур. Одна секунда. Две секунды. Три секунды моего ту-

пого молчания. И еще несколько мгновений требуется мне, чтобы все же выдавить из себя сиплое и испуганное:

– Что?

– Твоя киска, – четко повторяет Тимур.

И он произносит это бессовестно пошло. Но продолжает смотреть на меня в упор и с вызовом. А я продолжаю неподвижно стоять перед ним, медленно хлопая ресницами. Киска? Я хоть и немного, но в курсе, что парни часто так у девушек называют… ну… Боже! Тимур что, вчера видел больше, чем я пыталась скрыть?..

Я краснею со скоростью света. Мой взгляд панически скользит по лицу Тимура. По широким темным бровям, где на правой аккуратно выбрит уголок. По

прямому некрупному носу и четко очерченным губам. Молчание между нами затягивается, пока Тимур со вздохом и показательно не закатывает глаза, чуть запрокинув голову, при этом сережка в виде креста в его левом ухе дергается.

– Кошка у тебя на аватарке.

И только так наконец до меня доходит. Липкая, жаркая волна скатывается по моей спине. Он видел. Заметил мой лайк. Я так глупо спалилась! Это же какой надо быть дурой!

– Это не моя, – сразу же ляпаю я.

– Кошка? – Тимур вопросительно изгибает только одну бровь. Ту самую, правую, с выбритым уголком, оставляя левую абсолютно неподвижной. – Или аватарка?

– Кошка, – выговариваю сдавленно.

И опять повисает молчание. Я лишь сильнее сжимаю в руке плитку шоколада, пока Горин самым наглым образом рассматривает меня с головы до ног. Обычно люди так разглядывают вещи на полках в магазине. Но даже вчера он не смотрел на меня так сосредоточенно-оценивающе, когда я сидела перед ним голой.

– Ну давай. Говори, – с губ Тимура срывается хриплый смешок.

– Говорить? – переспрашиваю неожиданно пискляво, отчего еще сильнее меня опаляет жаром.