Он резко вышел из комнаты, одарив на прощание Орлетту отнюдь не ласковым взглядом. Та даже на секунду усомнилась, а правильно ли она поступила. Так ведь можно и вовсе на бобах остаться. Но все равно, позволить себя вот так пренебрежительно хлопать по заду? Никогда!

– Зачем же вы так с герцогом, Орлетта? – Де Ризак перешел на отеческий тон. – Он к вам всей душой, такой артефакт подарил…

– Артефакт мне подарил кэр Бюлоф, – отрезала она в ответ, – который был в меня по уши влюблен. А из-за грубости герцога его чувства подверглись очень неприятному испытанию. И не знаю, сохранила ли я на него влияние. На кэра, не имеющего ни перед кем вассальных обязательств!

И после некоторой паузы добавила озабоченным голосом:

– Граф, как вы считаете, этот кэр Олин и вправду может его убить?

– Не думаю. Потреплет его Григ, наверное, изрядно. Почти наверняка – ранит и, возможно, сильно. Но убить вряд ли убьет. Кэры народ крепкий, с одного удара лишить их жизни чрезвычайно сложно. А добить проигравшего другие кэры не дадут.

Орлетта задумалась. Бюлофа сильно ранят? Даже неплохо. Можно будет навестить или даже поухаживать. Она прорвется. Не станет она ничьей игрушкой! Она сама игрок. В общем, ставки сделаны! Помогите боги, чтобы правильно…

Утро следующего дня выдалось беспокойным. Практически для всех. В дипломатических миссиях непрерывно хлопали двери, впуская и выпуская различных курьеров и информаторов. Князь с ректором убеждали друг друга, что патриотизм стоит денег, вкладывая в эту фразу диаметрально противоположный смысл. Простые обыватели искали возможность пробраться на городскую стену или крыши домов со стороны реки. Прибывающие в город кэры обменивались приветствиями и новостями.

Сам же виновник переполоха сидел дома и продолжал совершенствовать свою боевую форму. Еще накануне в их немаленькой квартире полностью освободили от мебели самую большую комнату, где он и пребывал, боясь пошевелиться, чтобы не обрушить какую-нибудь стену. Но даже в статичном положении оставалась возможность укреплять пассивную защиту и улучшать собственные характеристики. Вроде достиг определенных успехов. В помещении проверить не получилось, естественно, а тренироваться на улице Николас опасался.

Наконец время стало приближаться к полудню, и все заинтересованные лица потянулись в сторону реки, где посередине ее в полукилометре от города располагался небольшой песчаный островок. Не больше ста метров в длину и тридцати в ширину.

На двух башнях, обращенных в эту сторону, и отрезке городской стены между ними собрался весь цвет аристократии, как своей, так и приезжей. Все были вооружены биноклями и подзорными трубами. Присутствовало тут и немало студенток университета, откуда-то все они уже знали, что ставший кэром молодой преподаватель и Орлетта де Лион в день зимнего солнцестояния насмерть переругались и чуть ли не подрались в кафе рядом с посольством Галлодии. Так что на экзамене по артефакторике были все основания ожидать аншлаг.

Знала об этом и юная герцогиня. В смысле знала, что знают другие, первый секретарь посольства просветил. Так что к подругам она подходить не стала, а стояла вместе с посольскими, выставив на всеобщее обозрение надетый поверх шубки из меха леопарда-альбиноса изумрудный кулон-артефакт, крутила в руках морской бинокль и нервно покусывала губы.

Наконец в воздухе вокруг острова примерно через равные интервалы выстроились кэры в боевой форме, целых полтора десятка, и когда только успели? А затем в центр образованного ими круга влетел еще один кэр, в котором зрители узнали Грига Олина, и дракон! Неужели это боевая форма Бюрлофа? Те, кто видел тренировку на полигоне университета, это подтверждали. Повисев немного в воздухе, дракон и Олин опустились на остров, и сражение началось.