– Верно! – кивнул этот Арсений. – Я уже отправил на электронные адреса всех отделов ссылку на опрос. Много времени это не займет.

– Ещё раз спасибо за ожидание! – поблагодарил босс, ничуть не смягчив свой суровый тон. – Рад был, наконец, всех вас увидеть.

– Но прежде, чем вы вернетесь на свои рабочие места, – заявил Арсений, – я попрошу некоторых из вас подняться на седьмой этаж!

– Мне это не нравится, – глянула на меня Юля, провожая взглядом уходящего Абрама. Арсений называл одну фамилию за другой, вызывая у многих явное чувство беспокойства. – Совсем не нравится.

– Так, кажется всё, – кивнул Арсений, проверяя список на своем iPad. – Ой, тут же ещё колонка! Потемкина Светлана, Рыськов Валерий и Све́това Юлия!

– Твою мать, – содрогнулась Юля, бессильно опустив голову. – Это те, кому с минуты на минуту скажут «до свидания».

– Да с чего ты это взяла? – посмотрела я на нее.

– С того, что на седьмой этаж просто так не вызывают! Там начальство восседает!

– Ты что, не уверена в себе?

– …Уверена.

– Вот и отлично! – улыбнулась я. – Ты умница, красавица и настоящий профессионал. Всё будет хорошо!

– Обещаешь?

– Обещаю! А теперь поднимайся на седьмой этаж и расправь плечи. Вдруг тебя ждет повышение? В нашем отделе освободилась одна руководящая должность…

– Самой-то не смешно? – брякнула Юля.

Смешно. Но это единственное, что могло прийти мне в голову в качестве вялого успокоения.

– Меня уволили.

– Что? – выпучила я глаза. – Как?

– Вот так. Сказали, что я могу собирать свои вещи и освободить рабочее место. Очевидно, что сегодня основная зачистка произошла в нашем отделе. Этот Грозный уволил шесть человек.

– Шесть? – не верила я своим ушам.

Наташа не скрывала эмоций и тихонько рыдала на плече у Артема. Валера сидел за своим столом с побледневшим от шока лицом, а Настя, с грохотом захлопнув за собой дверь дамской комнаты, громко закричала, не в силах сдержать в себе негатив.

– Мне заплатят небольшую компенсацию, – сообщила Юля поникшим голосом. – Надеюсь, что я смогу найти другую работу в самые ближайшие дни, но… Боже, что же мне делать?

– А ты говорила, что у тебя ребенок? Что ты воспитываешь его одна? Что у тебя нет никакой финансовой поддержки со стороны?

Юля кивнула.

– Этот Абрам не стал меня слушать. Перебил и сказал, что мне выплатят компенсацию только потому, что эта новость стала для меня неожиданностью.

– А он хоть как-то объяснил причину увольнения?

– Сказал, что это вынужденная мера. И заценил кроссовки.

– Что сделал? – насторожилась я.

– Сказал, что у меня симпатичные кроссовки. Что же мне теперь делать? Я ведь всю себя этой работе отдавала. Я каждое утро приходила сюда с желанием добиться успехов! Я хотела быть такой же, как Кристина Валерьевна, а теперь… Максимум, что мне светит, какое-нибудь крошечное рекламное агентство, расположенное в подвале старой пятиэтажки. Николь, – едва сдерживая слезы, спросила она, – а ты ничего ему не говорила обо мне? Пока вы были в лифте?

По моей спине пробежал холодок. Юля глядела на меня такими жалостливыми и растерянными глазами, что я так и не смогла найти в себе силы сказать ей правду. Впрочем, я даже не понимала, какую именно, но точно осознавала, что мои необдуманные слова о заднице босса стали тому причиной. Хотя это было и нелепо учитывая, что этим боссом был взрослый и серьезный мужик.

– Нет, – ответила я, чувствуя я на себе неподъемную тяжесть вины. – Да мы и не говорили особо. Лифт застрял и… Что-то у меня голова разболелась. А эта дурацкая блузка! Она ведь совершенно не пропускает воздух!