Когда дверь за ним закрылась, я быстро подошел к зеркалу, листая справочник благородных семей.

– Отлично! – выдохнул я, глядя в золотую раму. Дверь в спальню была прикрыта, а я терпеливо ждал, когда кто-то из слуг подбежит и примет вызов.

Зеркало помутнело.  В нем появилось миленькое, свежее, как у фарфоровой куколки, личико горничной. Портил все конечно маленький излишне курносый нос, но в целом девушка была очень свежа.

– Да! – прокашлялась она, а я отметил, как мило смотрится на ней передник. Без передника и платья она была бы еще прекрасней. – Да, господин? Что вы хотели?

– Я правильно попал? Это дом канцлера Лоу? – спросил я, видя, как осматривается служаночка. Видимо, она сама смутилась. И поэтому избегала смотреть в глаза.

– Канцлер Лоу немного занят, – пролепетала девица. – Канцлер Лоу … умер!

Как?! Я же его видел живым – здоровым! Полчаса назад! Своими глазами! Как он умер?

– Как он умер?  – спросил я, а девица выдохнула, опустив глаза.

– Мне кажется, очень больно, – вздохнула служанка. – Неизвестные убили его поленом! Забили в собственной кровати! Но я могу позвать его безутешную вдову! Она сейчас выбирает платье к его похоронам! Я могу вам еще чем-нибудь помочь?

Все надежды на то, что канцлер сам видел девицу растаяли. А спрашивать у бывшей любовницы равносильно самоубийству. Вот так проснусь, а  у меня полено в голове торчит.

– Можно войти? – послышался голос Гийома. Он осторожно открыл дверь, внося огромную книгу.

– Что это? – спросил я, быстро гася вызов. Я делал вид, что смотрюсь в зеркало, проверяя себя на предмет признаков сумасшествия.

– Список тех, кто трагически погиб в этом замке! Будем искать вашего призрака! – потер руки старый слуга, просто обожавший копаться в старине.  – Или может вы решили успокоить нервы в компании красивой женщины?

– Давай своих призраков! – рыкнул я, понимая, что соблазн силен, но я хочу разобраться в этом деле.

– Лилибет Хэмсворд. Умерла от того что выбросилась из башни, – зловещим голосом прочитал Гийом. Он оторвал взгляд от книги, посмотрев вокруг, как вдруг его взгляд уставился в стену. Я тоже осмотрелся.

– Она? – спросил я.

– Нет, просто обои отклеиваются, – кивнул Гийом, продолжая читать. – Маривэйзер Бишоп. Умерла от того, что выбросилась из башни…

– И эта туда же? – спросил я, сдувая край повязки.

Пока что я лежал на кровати под заботливой нашлепкой мокрой тряпки на лбу. Для чего она нужна дракону, я не знал. Драконы не болеют. Они, обычно, доживают до глубокой старости и превращаются в камень.

– Туда же и Ванда Салемейн, Герогина Фламвиль, – перечислял старик, листая страницы.  – И все из одной башни!

– Это что за болезнь такая? – спросил я, представляя девушек, которые как толпы хомячков бегут по винтовой лестнице, чтобы с визгом броситься вниз.

– У этой болезни есть имя. Ваша покойная прапрабабушка Николетта Самерсет. Она очень не любила, когда у вашего прапрадедушки появлялась очередная пассия. Отсюда пошло выражение “падшая женщина”. Сначала слуги говорили “падшая из башни женщина”, но потом сократили. Слуги, они ленивые. Я читаю дальше?

Череда красавиц, чья жизнь оборвалась волей случая в старинном, видавшем и не такие ужасы, замке, не заканчивалась. И заканчиваться не планировала.

– Я так понимаю, что это надолго, – заметил я, видя, как бережно перелистывает страницы летописи смертей старичок.

– Амалинда Эбер, – прочитал дворецкий.  – Ее съела кошка.

– Как? – спросил я, пытаясь представить картинку.

– Настигла ее в коридоре, тут  так написано, – вчитался Гийом. – И проглотила на глазах изумленных слуг. Написано, что она была каштановой. Вы говорили, что у вашей девушки волосы каштановые? Погодите, тут написано, что она хромала на одну ножку… Ваша хромала?