Еще ручку придержал!

Думал, вдруг вырываться будет.

Марийка.

Она-то может.

– Че стряслось-то? – просипел Колька, округлив глаза.

Никитич тяжело вздохнул, утерев ладонью пот со лба.

– Да ерунда какая-то, – округлил глаза Андрей. – Не пойму! Я ей вроде… – мотнул головой. – А она!.. Еще Анька Кошка со своим Кирюшей, и… – махнул рукой майор. – И не знаю, что и думать!

– Э-э, ты… голова, – осуждающе протянул молодой, красивый парень. – Тут не думать, тут чувствовать надо!

– В смысле? Я уже почти месяц кроме усталости ничего не чувствую! – потер лицо Андрей.

– Ага! Это ты еще не рожал, грудью не кормил и целый день между тремя не разрываешься! – ехидно фыркнул Колька.

– Слышь? – вскинулся Никитич, даже забыв про шепот. – А ты откуда такой умный?

– С кризисного центра, куда твоя жена мою определила! – очень ехидно, но очень доходчиво ответил Колька. – Вот если сам в кризис не хочешь, слушай, что тебе говорят!

Никитич замер, склонил набок голову, очень внимательно посмотрел на соседа…

– Ну давай! Слушаю!

– Ты это… – вдруг смутился Колька. – Я тебе лучше книжку дам! – и он бодрым шагом направился к своему фургончику. – Вот, держи, – он вернулся, благоговейно держа перед собой тоненькую книжку с символами Марса и Венеры. – Кстати, – вскинул палец вверх Колька, – Кирюхе я ее тоже давал!

– Так, может, эту книжку, наоборот, выкинуть надо? – скептически скривился Никитич. – Киря-то неизвестно куда утек!

– В том-то и дело, что неизвестно куда, – сокрушенно потер шею Колька. – Я его к Аразу отправил на объект, – протянул он. – Араз хороший мужик! В меру честный! – всплеснул руками плотник. – Но что-то там по деньгам у них не сошлось! А я пока с другого объекта доехал, Кота уже и след простыл, – Колян по-детски наморщился. – Но от Аньки он не сбегал! Эт точно! – выпалил вдруг Колька. – Я Кирюху знаю!

Никитич внимательно посмотрел на книженцию в своих руках, перевел взгляд на плотника.

– Не мог, говоришь? – протянул задумчиво майор.

– Не мог, – уверенно тряхнул головой Колян. – Ладно, я на чердак! Если что, в трубу крикну!

– Ага, – вроде как уже и не ему кивнул Никитич.

Колька пошел к лестнице, что уходила к потолку с закрытой веранды, а Андрей вернулся в дом.

Пока они с Колькой болтали, няня строгого режима успела занести малышню…

Двоих.

Те, что спали, решили, что пора подкрепиться, а тот, что улыбался родителям в окошко, наконец уснул.

Марийка, конечно, чай заваривать не стала, уселась на диване, подперев малышей подушками, смешно пристроила их у себя подмышками.

Никитич сел напротив и замер, любуясь…

– Чего смотришь? – недобро спросила его жена.

– Восхищаюсь тобой, – совершенно искренне отозвался майор. – Городские бабы и одного кормить не хотят, сразу же смеси покупают, а ты вон двоих, – на лице майора расплылась широкая улыбка, – одновременно!

– Так я бы и рада не одновременно, да ни один, ни второй ждать не хотят! – фыркнула Марийка, но лицо ее чуть порозовело.

Было видно, что слова мужа ей приятны.

– Ты моя героическая жена, – прошептал майор, сел на диван рядом с Марийкой. – Что, карапуз, – улыбнулся он тому пацану, который был с его стороны, – вкусно тебе? – малыш нахмурился, глядя на отца, и сосредоточенно заработал щеками. – Кормись! – майор аккуратно тронул кончик носика. – Я пока вам свое место уступлю!

Тут уж Марийка не выдержала! Все ее попытки изобразить возмущение или обиду пошли прахом. Она весело засмеялась, стараясь не стряхнуть сосунков, обернулась к мужу…

– Чего это ты вернулся такой ласковый? – посмотрела на него строго.