Он задёрнул бархатную шторку и отвернулся от окна.

Особой тоски по оставленному дому старшие ребята не испытывали. Смерть родителей изменила в их жизни всё, заставила повзрослеть раньше времени и по-другому взглянуть на самих себя. Сиренол, каким они его знали, остался в прошлом задолго до нашего отъезда, и я ничуть не виню детей за желание покинуть его при первой же подходящей возможности. Юным сердцам нужны переживания, а не воспоминания.

В глазах Аверона блеснули слёзы. Обняв малыша за плечи, я поспешила немного успокоить его:

— Не бойся, солнышко, мы едем домой. Дворец принадлежит Парли с момента основания, вы имеете на него больше прав, чем кто бы то ни был в Райме. Там жил ваш папа. Ты ведь хочешь побывать в его комнате, узнать, как он провёл свои детство и юность, в какие игрушки играл и какие книжки любил?

Малыш шмыгнул носом:

— А мне разрешат?

— Конечно! Скучать будет некогда, вот увидишь. Уж что-что, а это единственное, чего я точно могу гарантировать...

Старая жизнь отныне навсегда закончилась, что ждёт впереди — загадка за множеством печатей. И да помогут нам все святые!

Чем ближе экипаж подъезжал к столице, тем теплее становилось. Вековые сосны сменились елями и красными клёнами, вместо снега показалась сухая земля с зелёной травой и поздними цветами. Остроконечные горы остались далеко позади, мы въехали в удивительно прекрасный край скалистых холмов, высоких утёсов, быстрых рек и голубых, словно сапфиры, озёр. Ни клочка ровной земли даже чтобы марку почтовую налепить! По всей видимости, экономика Райма держалась не на сельском хозяйстве, а на промышленности.

Неделя тянулась нескончаемо долго. Прежде чем утомительное путешествие подошло к концу, я искренне возненавидела ухабистые дороги королевства и дала обещание самой себе, что останусь жить и умру в Эдерате, лишь бы никогда снова не испытывать тяготы пути в конном экипаже. Что удивительно, в Райме есть железные дороги, и поезда тоже имеются. Но ведь это традиция, чтоб её! Не пристало королевским особам передвигаться в новомодных «железных червях».

2. 2 Глава

Проехав мимо округлого здания Сената, стеклянной оранжереи, садов и бесчисленных беседок с фонтанами, мы наконец-то прибыли на место. Остановились прямо посреди двора перед величественным дворцом с основательными колоннами из знаменитого чёрного гранита, наглядным воплощением ничтожности человеческой жизни в сравнении с вечностью камня. Закатное солнце отбрасывало на землю последние лучи, их тёмно-алый свет заливал светлые мраморные ступени широченной лестницы, будто кровью. Поднявшийся ветер с шумом трепал флаги.

Мотнув головой в стремлении изгнать тревожные предчувствия куда подальше, я собрала волю в кулак и улыбнулась детям:

— Так, ребята, дружно приводим в порядок внешний вид. Кэл, верни волосам натуральный цвет, эпатировать народ ты ещё успеешь.

— Это радуга, радуга нравится всем.

Не став дослушивать её ворчание, я повернулась к близнецам:

— Спайр, Сирения, щенков держать крепко, намордники не снимать. Здесь вам не граница, а Эдерат, его обитатели к эр-джера не привыкли, поэтому давайте не пугать их раньше времени.

— Пусть пугаются, зато лишний раз не будут лезть со всякими глупостями, — фыркнул Спайр.

— Ха, да к тебе и с умностями не полезут, — хохотнула Сирения. — На твоём лице «провинция» крупными буквами написано.

— Забавно слышать это от сестры-близнеца.

— Да мы с тобой не похожи ни разу!

— Вы меня услышали, — прикрикнула на них. — Ривен, убери змею в сумку. Думаешь, я не заметила, как ты подобрал её утром возле трактира? Зачем она тебе? Во дворце хватает собственных гадюк, пусть двуногих, но таких же скользких.