– А «Вереск» вообще знает о нашем присутствии? – Эмиль поднял руку, как школьник.

– Нет, – покачал головой ГенГер.

– Но… – вскинулась Лада. – Так же не принято!

– Отчет о вашей миссии я хочу услышать в устной форме сегодня после двадцати двух ноль-ноль! – отрезал ГенГер. – Еще вопросы.

– Нет вопросов, – за всех ответил Эмиль.

– Тогда свободны, – ГенГер мотнул головой в сторону двери. – Завтракайте, разминайтесь, ваша машина будет ждать вас в десять. Доступно?

– Доступно, – пробурчал я и поднялся. Все страньше и страньше, как сказала бы Алиса.

Времени до отправления было впритык. Я все время держал в голове, что мне надо проверить плюшку насчет того, где я был вчера, но руки все никак не доходили.

– А что такого нас ждет наверху Башни? – спросил я, когда мы все трое погрузились в машину. Отдельного водителя нам не полагалось, за рулем сидела Лада.

– ГенГер поломался, когда с Башни упал, – ответила она. – В отчете доложил, что по неосторожности, но с тех пор туда никто не поднимался.

– Но это же всего-то третья вешка! – удивился я. – Думал, там все исследовано уже.

– Ты лучше завязывай так думать, – Эмиль ткнул меня локтем в бок. – В «тридцать второй» ничего нельзя знать наверняка.

– Понял-отстал, – хмыкнул я и уткнулся в свою плюшку. Пожалуй, самое время, чтобы изучить мой вчерашний день…

Очень странно.

Трек моего дня показывал, что в Соловце я вчера вообще не был. Жилой корпус, стрельбище, прогулка по территории, спорткомплекс, снова стрельбище, жилой корпус.

Неужели мне и правда все приснилось?

Я тряхнул головой. Но тогда получается. Но ведь тогда получается, что у меня провал в памяти от момента вчерашнего пробуждения и до сегодняшнего утра?

Даже если допустить, что мне допрос и все прочее мне приснилось.

Что тоже не очень хорошо. И любой психиатр, случись мне таковому признаться в этом феномене, моментально сделает стойку и отправит меня на всякий случай в какую-нибудь клинику неврозов, подлечить кукушечку.

– Что с тобой? – тихо спросил Эмиль.

– А… – отмахнулся я. – Так, ничего. Вспомнил кое-что.

– Ты соберись давай, – он снова ткнул меня локтем в бок. – «Тридцать вторая» не будет тебя спрашивать, почему ты отвлекся.

– Да забей, – хмыкнул я. – Все нормально.

– Чего вы там шушукаетесь? – через плечо спросила Лада.

– Слушай, Лада, а тебе не показалось странным, что про нашу миссию как будто вообще никто не знает? – спросил Эмиль. – Уведомление пришло на наши плюшки, инструктаж проводили отдельно, выдали уазик без водителя.

– А чего же ты на инструктаже молчал? – огрызнулась Лада.

– Я подумал… – Эмиль почесал рыжую бороду. – Как-то мне не по себе. Получается, что мы должны вмешиваться, только когда «Вереску» станет совсем трындец, а нас, получается, страховать никто не будет?

– Не нагнетай, Летяга! – вполголоса проговорила она. – Предлагаешь развернуться и потребовать у ГенГера объяснений?

– Нет, но… – Эмиль насупился. – Ладно, проехали. Работаем, как полагается, и не ноем. Слышь, Клим, забудь сейчас наш разговор. Ты все еще новичок, тебе полагается сохранять бдительность, но не разводить панику.

– А похоже, что я паникую? – криво ухмыльнулся я.

– А шут тебя знает, – Эмиль толкнул меня в бок.

Лада остановила машину рядом по другую сторону от белого павильона шлюза. Микроавтобус «Вереска», талантливо расписанный кем-то из их умельцев всякими народно-растительными мотивами, уже был здесь, но никого больше не наблюдалось. Ни поста охраны, ни дежурных медиков. Ни даже водителя. Похоже, их ГенГер тоже отправил своим ходом.